Главная страница Текущий номер Архив Гостевая Форум Обратная связь Фотогалерея

ВСТРЕЧА В КАНУН ДНЯ ПОБЕДЫ

«ВЕДЬ РОССИЯ ВСЕГДА...»

Наряду с русскими и белорусами сербы понесли самые тяжкие людские потери во второй мировой войне. Новая волна их бед началась в 80-е годы — когда у нас ещё царила эйфория предвкушения "перемен". Сербия, как и Россия, больше, чем другие славянские страны, пострадала от так называемой "системной трансформации". Югославия была прекрасной сказкой. Такой же прекрасной, невозможной и ненавистной врагу, как Советский Союз. Страна — жертва заговора, нетерпимости и насилия, разоруженная альтруизмом народа и бездарностью вождей. Теперь, когда ничего кроме песен и камней не остаётся от Сербии, как и от России, слово — это всё, что у нас есть. Сербы верны своей судьбе — они будут последними, кто сложит оружие. Веками, ценой неимоверного напряжения сил наши братья и единоверцы отстаивали свое право на жизнь и свободу. Сербское поэтическое сознание сосредоточено на сакральной сербской, и шире — славянской миссии. Оно живет в эпических координатах, не удаляясь от истоков народной речи. История сербской поэзии разворачивалась в колебаниях между тягой к личному духовному поиску и высочайшим патриотическим служением. Пристально, осознавая силу зла, с печальной улыбкой смотрят поэты Сербии на одержимый гордыней мир. Их труд в сумме составляет одну из самых ярких, разнообразных и человечески содержательных глав европейской поэзии. Перелистаем несколько страниц — из последних десятилетий...

МАТИЯ БЕЧКОВИЧ

ЛОЖНЫЕ ДОРОГИ

Ложные дороги вьются под ногами.
И уста забиты ложными словами.
Жизнь переполняет вечно ложью уши.
Я во лжи по горло, скоро ложь задушит.

В том, что я имею, лживый призвук слышен,
Всё, что я имею — словно дым над крышей.
И свидетель ложный ложь твердит открыто.
Истина давно уж всеми позабыта.

Только не было бы лжи в том, чем я дышу.
Только не было бы лжи в том, что я пишу.
Всё нутро, как чучелу, ложью мне набили,
Голова моя полна этой лживой гнили.

Перевела Майя Рыжова



ДЕСАНКА МАКСИМОВИЧ

РАЗГОВОР В ВЕТВЯХ

— Пройдёт сто лет —
и я опять примчусь,
и рядом с вороном
на ветку опущусь.
— Уже не будет этой ветки.
— Пусть!
— Пройдёт ещё сто лет, никак не менее —
я снова прилечу
туда, где этих веток тени.
— Тогда уже не будет, к сожалению,
ни зелени ветвей,
ни даже тени.

— Пройдёт ещё сто лет —
проведать этот край
я прилечу опять
в начале мая.
— Но только уж не будет, так и знай,
ни мая, ни весны, ни края.

Перевёл Андрей Базилевский



СЛОБОДАН МАРКОВИЧ

* * *

Сделай так, чтобы день отошёл безгрешно
и умыл меня светом, с чела скользящим,
чтобы плыть без надежды,
во тьме кромешной,
в белой ризе потёртой, огнём палящей.

Пусть заглянут вдовы в мою темницу.
Мрак и плач позовут их в гости.
Если чистый лик души сохранится,
боль пронзит мои бедные кости.

Если я упаду, ты вином не кропи меня,
пусть покой мне лицо осенит.
А однажды, пройдя по полночной долине,
посмотри: я уплыл в зенит.

Перевёл Андрей Базилевский


* * *

Ведь Россия всегда,
когда для своих ты вдруг стал чужим,
утешит тебя.
Ты недаром надеешься в реках её
увидеть святого,
который покинул тебя и забыл.
(Домой из Америки
Есенин вернулся больным,
без друга, один,
и только плакал и пил.)

Её православие, с воском и ладаном,
золотом старым
и мечами ратников Божьих,
увенчавших святые двери,
заставит тебя, чужого на Южном бульваре,
оглядеться в восторге, глазам не веря.
Всё, что прошел ты, всё, что ты выстрадал,
всё, что снилось тебе в тюрьме и в бараке,
неизвестный русский движеньями быстрыми
озолотил,
когда под окном ущипнул балалайку.

Ты тут же выскочил на весёлую улицу,
народом запруженную,
где готовили чай для бойцов
Третьего Украинского фронта
где всё было в цветах
(и это в ту пору! откуда же?),
где смешались цветы и свобода.

Ведь Россия всегда,
когда для своих ты вдруг стал чужим,
утешит тебя по-христиански чисто и просто.
И ты различишь,
как под хмурым балконом,
для сердца зрим,
идёт Христос, а с ним рядом его апостолы.

Перевёл Вячеслав Чарский


СЛАВКО ВУКОСАВЛЕВИЧ

БЕЛАЯ ПТИЦА НА ЧЁРНЫЕ ДНИ

Сохраним малую птицу, ту, что ночью
Поёт на чёрный день белую песню,
Между голых костей
и в зелени фруктов сочных,
С мизинца первой ветки прелестной.

Сохраним малую птицу
меж реками и облаками
На крови, слезе, молоке и бетоне,
Маленькую песнь над шагами
Мелкой гальки,
что в реку большую уходит и тонет.

Сохраним малую птицу. Вспомним,
Миг хотя б одного возвратим из забвенья.
Куда головы вновь понесём мы,
Если клювы в траву упадут без движенья.

Сохраним малую птицу, даже если б
Были б мы убиты незадолго до смерти.
Слышите? Поёт печальную песню,
А клюв её алый меркнет.

Перевела Елена Курелла


АЛЕК ВУКАДИНОВИЧ

ЛАСТОЧКА-ЗАГАДКА

Сон чудесный часто снится,
В нём цветочный
глохнет цвет,
Вверх и вниз — шальная птица
Обманула целый свет.

То юлою, то звездою,
Сумасшедший
ширит взлёт.
Подберёт крыло дневное,
А ночное развернёт.

Явь волнуется больная,
Воздух —
как военный ров.
Только ласточка не знает,
Где отыщет отчий кров.

Перевёл Максим Замшев


ЛОВЧЕВ ТРАГ

Блики, чудеса, голоса милых.
Тайник — хранитель картин великих
В каждой черте твоего лика,
В каждом краю твоей силы.

В каждом гнезде, везде, повсюду
Пейзажи, уснувшие в изобилье,
В каждом краю твоего чуда,
В каждом чуде твоих крыльев.

Перевёл Максим Замшев


ИВАН В. ЛАЛИЧ

ПОХВАЛА БЕССОННИЦЕ

Глаза без сна, что больше прозревают
Чем утро, чем узор на стенах этих,
В писаньях первых ливней прочитают
Повествованье о грядущем лете:
Сама в себе судьба всего земного
Значенье капли, медленно летящей
Скрывает облик сада векового
Или небес пустынных и слепящих.
И в ужасах полуночного бденья
Предчувствие сетчатку разрывает
И ширится, меняясь, корень зренья
И новый миг иным путём ступает —
Мерцает тишиной стакан с водою
Далёкая звезда рождает море
Сначала начинается былое
А море — лишь пленительная горечь.

В бессоннице есть корень снов грядущих:
Возможность для тебя иного бденья —
И новый день, подобен предыдущим,
Смысл обретёт, обогатится тенью;
Пальто надев, мотор заводишь мрачно:
Тебе твои движенья безразличны;
Поёт на светофоре многозначность,
Узор трёхцветный ткани необычной…

Кто ночью под сомненье ставит время,
Тот по-иному день соединяет —
И, равнодушно подчиняясь схеме,
— А есть ли схема? — сам же вопрошает.
В бессоннице есть корень снов грядущих:
Что наполняют, как пустыню — воды,
В них заново ты сотворён живущим;
В бессоннице сияет нам свобода —

Иная ночь у тех кто сна не знает
Опять звезда рождает море где-то
Столетние леса взахлёб впивают
Ветра и влагу будущего лета
Последний вид: как в зеркале машины
Дороги улетающей виденье
В глазах бессонных райская долина
Очередной бессонницы, спасенья.

Перевёл Иван Голубничий


ЛЮБОМИР СИМОВИЧ

ПаломниЧество
к СвЯтому Савве
[Фрагмент]

В каком же мраке остается мир,
когда погаснет наконец
святое пламя!
Черствеет хлеб и стынут колеи
пустых дорог, заплаканных дождями.
Все больше в мире дыб, крюков, петель,
чума свиная меж людьми гуляет,
того, кто братьев примирить хотел,
секут плетьми и на огне пытают.
За что платили кровью, головой —
всё в этом мраке потеряло цену.
Уже горишь ты, осужденный на убой,
изрубленный в куски, в смоле и сене.

Нам было не дано сплотиться в миг,
когда и боги не сумели б выжить сами,
во тьме, неведомой из самых древних книг,
мы потеряли всё, что берегли веками.

Вокруг чего сплотиться, братья, нам?
Вокруг свечи? Нет фитиля ни у единой!
Вокруг котла?
Не век же суп рождать котлам:
кроме жратвы у нас — ни цели, ни причины.

Во мраке только тот плодиться может,
кто может всё купить,
кому творить не нужно.
Во мраке этих рыбьих ручек-ножек
нам будет хорошо, пока не будет хуже.

Во мраке этом всё гниёт и чахнет,
не слышен зов свободы и борьбы.
Откуда быть ему, когда в глухом молчанье —
кресты, колёса, Косово, столбы…

Перевёл Вячеслав Чарский


ДесЯть молений
Богородице ТроеруЧице Хиландарской


Троеручица, Бога и Слова Пречистая мать,
Пусть причалят к покою,
стихиям земным вопреки,
Наши утлые лодки, ведомые стаями птиц,
Излетевшими к нам из божественной
Третьей руки!

Троеручица, эти запоры, что братьев моих,
Искупающих в пламени адовом
грешные дни,
Закрывают навеки —
и всё, что закрыто в веках,
Ты своею божественной
Третьей рукой отомкни!

И пока нас преследуют, меряя нас в простоте
Метром, гирею, литром
и прочею мерой земной,
Ты ладони в молитве сложи
перед строгим судом,
Наши силы измерь,
и помилуй нас Третьей рукой!

И когда мы бредём в непогоду
по гиблым местам,
Волк в содружестве с вороном смотрят —
добыча легка! —
Пусть в метели заблудшим,
бездомным на этой земле
Станет кровом надёжным блаженная
Третья рука!

А когда отшатнутся от тяжкого смрада грехов
Наши братья в миру,
и на души навесят замки —
Троеручица, дай нам увидеть сияющий храм
На Пречистой ладони божественной
Третьей руки!

Обнажённых, пронзённых железом,
избитых плетьми,
И поверженных тяжко
на тёмное лоно земли —
У подножья холма,
на который поднимутся все,
Той же Третьей рукой, Богородица,
нас исцели!

Исцели, Троеручица,
всех, кто молил, а затем
Вознеси благодатною Третьей рукой
к небесам
Тех, кого испокон от свободы
и вольных хлебов
Низвергали в угрюмые недра колодцев и ям!

В этом мире тоскующих елей
и пресных морей,
В ожиданье последнего часа,
который грядёт,
Ороси нас, Пречистая, солью горячей слезы,
Что на души больные
из Третьей руки протечёт!

Троеручица, гавань и пристань,
блаженная мать
Виноградной лозы,
испокон распинаемой здесь,
Ты помилуй нас, грешных, убогих,
и просто прими,
В Третью руку прими наши души
такими как есть!

Троеручица,
всех похороненных в этой земле,
На которой страдания льются угрюмой рекой,
Пусть к покою несёт в облака
на зелёных ветвях
Дуб, посаженный в землю божественной
Третьей рукой!

Перевёл Иван Голубничий

 

Обсудить на форуме.

121069, Москва ул. Б.Никитская, 50-А/5, стр.1,    Тел. (095) 291-60-22 факс (095) 290-20-05,    literator@cityline.ru