ПРОНЗИТЕЛЬНАЯ КНИГА

ПРОНЗИТЕЛЬНАЯ КНИГА

ПРОНЗИТЕЛЬНАЯ КНИГА

Андрей Дубовой. “Кресты Колотака”. Сборник рассказов. — М., МГО СП России, 2004

Заметил, Что Чем луЧше книга, чем глубже идеи, ее питающие, тем шире расходятся круги размышлений, порождаемых чтением такой книги. Дальше — не в том смысле, что отвлекаешься от содержания, а в том, что начинаешь ощущать внутреннюю, жестко детерминированную вовлеченность в процесс твоего слияния с этой книгой (а процесс творческого чтения — это именно такое слияние) лиц и событий, о которых, вроде бы, в тексте не говорится ни слова.

Точно так было со мной и тогда, когда вникал я в "афганские" рассказы Андрея Дубового. Разумеется, мне было интересно читать то, что было написано в самих строчках, ибо не довелось мне лично видеть происходившее "за речкой", мог только примерно представлять себе тамошнюю окружающую среду — на нашем берегу "речки", в Таджикистане и в Туркмении, бывал. Но после первых же страниц книжка стала для меня "объемной" — явственно проявилось и то, что "между строк", и то, что "за строками" (в моем понимании, конечно).

Сам Андрей Дубовой подчеркнуто скупо касается того, что непосредственно не связано с происходящим в рассказах. Практически парой фраз, но таких, что способны вызвать, во всяком случае у таких, как я, целый фонтан ассоциаций, попутных воспоминаний и размышлений. Описав прохождение нашего отряда через брошенный кишлак, автор завершает сцену так: "И только в одном из последних домов удалось найти старую женщину, с ненавистью и страхом смотревшую на нас, "шурави", пришедших на эту землю выполнять свой интернациональный долг, платить за мнимое спокойствие южных границ жизнями своих лучших сыновей. А может и не платить вовсе, а расплачиваться этими жизнями за чью-то политическую близорукость и политическое упрямство".

И я почему-то, перевернув эту страницу, вспомнил, как уже на излете "той" системы в только что открывшемся Доме политпросвещения на Трубной площади с прессой встречался один из видных политиков (иначе говоря — политиканов) позднесоветской эпохи директор Института США и Канады "академик" Г.А.Арбатов. Разговор, естественно, шел все больше "за Америку", имидж которой стараниями таких деятелей, как Арбатов, ускоренными темпами кардинально менял окрас, из вражеского делаясь приторно-дружеским. И вдруг один из моих коллег спросил: "Вы ведь член ЦК КПСС. Как вы голосовали, когда решался вопрос о вводе войск в Афганистан?" Я никогда и до этого не жаловал Арбатова, но с той минуты не могу видеть его без презрительного смеха. С той минуты, когда, как пацан, не явившийся на контрольную, вспотевший "академик" забормотал: "А я был на больничном…" Причем, что самое противное, — я ему верю. Такие хитрованы не могли не понимать, чем пахнет афганская авантюра. Тогда об этом громко говорили во всем мире. "Афганистан — сухопутный Вьетнам для Советов" — расхожая формула западной печати.

Как чаще всего бывает, с главных, главнее Арбатова, виновников "падения в Афганистан" было уже не спросить — все они перебрались в ад. Все наши ведущие троцкисты во главе с Л.И.Брежневым. Повторю — троцкисты. Борцы за мировую революцию. Клялись и божились именем Ленина, произносили ритуальные формулы о мирном сосуществовании, о мире и дружбе народов, но были троцкистами.

В 1934-м Зиновьев, уже опущенный до третьестепенных должностей, но не остывший от воспоминаний о том, как он возглавлял Коминтерн, уверял почтеннейшую коммунистическую публику, что вот-вот произойдет соцреволюция в Австрии. В 1939 году на XVIII съезде ВКП(б) руководитель Коминтерна Мануильский давал такой прогноз: если какая-либо буржуазная страна нападет на СССР, ее пролетарии тут же восстанут и не позволят "своей" буржуазии поднимать руку на республику рабочих и крестьян, потому что национальные различия имеют гораздо меньшее значение, чем классовые. Через сорок лет это подтвердили советские ученые-востоковеды. Отвечая на запрос политического руководства, они прогнозировали, что афганский народ положительно воспримет ввод советских войск, если они помогут ему решить вечную проблему Афганистана — раздел земли и воды по справедливости.

Теперь это уже не секрет, это тогда было секретом — что Брежнев с ближайшими сподвижниками любил играть в козла у себя на даче, на деревянном столе, под тенистым кленом, как бы не отрываясь от народа. Но если мужики у нас во дворе обсуждали при этом насущные проблемы заработков и расценок, строительства домиков на садово-огородных участках и замужества дочерей, то вожди наши обсуждали проблемы мировой политики. Наверняка и роковое решение уважить просьбу товарища Тараки "с Афгана" и послать туда войска, стыдливо назвав их ограниченным воинским контингентом, было в принципе тоже решено за игрой в козла. А шо пишут там, у их, на Западе — хай брешут.

Так эти любители козла стали расплачиваться жизнями лучших парней СССР за афганский шаг к победе коммунизма в масштабе всей планеты. Сегодня Афганистан, а завтра, глядишь, Пакистан и — выход в мировой океан. И в Индию. В Индии голодающих много, мы им поможем. Брянская, смоленская, тверская деревня подтянет ремни — поможем. Но пока надо перевалить через эти, как их там называют, афганские горы — Альпы, что ли…Нет, не Альпы. Склероз. Ты не помнишь, Михал Андреич? Товарищ Суслов вспомнил — перевал Саланг. О том, что в афганских горах будут умирать русские парни, со стратегических высот козлиного стола под кленом на спецдаче — не думалось.

Альпы упомянуты не зря. Кто сейчас вспомнит, за каким чертом поперлись в Альпы суворовские чудо-богатыри? Картину Сурикова все знают, но не все, как я не раз убеждался, связывают героический переход через Сен-Готард с именем полубезумного царя Павла I, который играл в западноевропейские кровавые игры — без всякой пользы для России, — расплачиваясь жизнями русских парней. А его последний царственный потомок Николай II? Манифест о начале войны с Японией начинался словами "Стремясь к расширению пределов Империи…" Еще не была построена Транссибирская магистраль, а половина мужиков ходила в лаптях.

Андрей Дубовой написал хорошую книгу. Она о самой страшной войне. Настаиваю на этом определении. Война, разумеется, всегда страшна, всегда в лицо и в затылок солдату смотрит и дышит смрадным дыханием смерть, но "за речкой" была еще одна тяжесть — бессмысленность целей войны. Как уже говорилось, об этом Андрей Дубовой очень коротко упоминает — в рассказах. Но к ним он добавил и заключительную статью об истории вопроса, о предыстории афганской войны, и весьма правильно сделал. Потому что мало кто чего знает об этой стране, которая полтора столетия была нашим соседом, но, положа руку на сердце, скажу — мало кого интересовала. Уж очень чужой это мир. А теперь, после развала СССР, она вообще "отодвинулась" далеко-далеко, и добраться до нее можно только через три иностранных государства.

Что касается нашей единственной любви — России, в ней стало еще хуже. Больше разорения. Меньше людей. Вон в одном Афгане сколько убито… Прочтите пронзительную книгу Андрея Дубового.

Юрий БАРАНОВ

Обсудить на форуме.