Ю. В. Рубцов

УЧИТЕЛЬ И ПОЭТ

Александр КУМАНЁВ. “Жизни жажда”. — Нижний Новгород, Нижегородский гуманитарный центр, 2002

Нижегородский гуманитарный центр издал книгу стихов и публицистики "Жажда жизни" своего земляка, заслуженного учителя Российской Федерации Александра Александровича Куманева.

Тридцать лет уже нет в живых этого достойного человека, еще до Великой Отечественной войны ставшего директором Лукояновского педагогического училища и давшего путевку в жизнь тысячам учителей, а память о нем, как видим, жива. И стихи его интересны, и педагогические мысли, наблюдения, заметки, как представляется, ничуть не устарели.

Да что там: в наше "рациональное" время, может быть, стали людям еще нужнее, потому что пафос у них один: как воспитать из человека — человека, как разбудить и развить в нем духовные начала. А инъекция духовности, ей-ей, не помешала бы многим нашим современникам, для которых свет в оконце — лишь любой ценой "деньгу заколотить".

Учить, по Куманеву, значило — учить счастью, делать людей счастливыми. А как это возможно без высокого поэтического настроя?

К слову, Александр Александрович на свой счет, как поэта, не заблуждался. Пушкина, Некрасова, Блока, Есенина, Твардовского уподоблял парящему в небесах орлу, режущему морскую волну буревестнику, украшающему мир песней соловью, себе же отводил удел птахи, "мотив которой прост предельно: "чик-чирик".

Однако и глушить в себе родничок творчества ему не хотелось :

И стыжу себя, ругаю,

А умолкнуть не могу…

К тому же: кому неизвестно, как в самый мрачный день теплеет на душе при виде бодрой щебечущей птахи. И если "он мил душе и дорог":

Пусть и он поет в просторе —

Простодушный воробей.

Скромность, очевидно, врожденное качество Куманева, но говоря по правде, его стихи — отнюдь не легкомысленное "чириканье". Вот на выбор:

Был трижды ранен, дважды был контужен,

Протез ноги ему мешает сесть,

А он твердит: "Так это ж было нужно…

Я ж ничего такого, только как и все".

Поэзия, судя по датам под стихами, шла с Александром Александровичем через всю его жизнь. Губы сами выпевали вирши, когда юноша Куманев шел с первого свидания, "и никому не мог признаться, что я той девочкой пленен".

Потрепанную записную книжку с четверостишьями политрук Куманев раскрывал в минуту затишья между боями. Исчерканному в поисках лучшего варианта рифмы бумажному листку всегда находилось место среди фолиантов педагогической мысли на рабочем столе поседевшего в трудах директора Лукояновского педучилища.

Как и большинство представителей его поколения фронтовиков, Александр Александрович, многократно видя смерть на войне, потеряв бесчисленное множество друзей, стремился привить своим ученикам жажду жизни и стремление сделать ее светлее, одухотвореннее, человечнее.

Поэзия явным образом отражалась на его основном деле — воспитании молодых педагогов. Молодежь это чувствовала и платила не клятвами в верности заветам старших, не похвальбой, а главным для учителя — стремлением идти дальше. Когда в сборнике читаешь слова, обращенные к Куманеву из ХХ1 века, невольно думаешь 6 счастлив должен быть учитель, о котором так отзываются его ученики:

Здравствуйте,

Учитель, друг, отец!

Мы склоняем головы с почтеньем…

Слышите ритмичный стук сердец?

Это вашей жизни продолженье.

И невольно жаль себя, не обретшего в свое время таких учитилей, и желаешь такого наставника каждому.

Фронтовик, Заслуженный педагог республики, народный учитель Куманев… А еще — замечательный поэт. Откройте его книгу "Жажда жизни"! Уверяю, от нее не захочется отрываться, пока не перевернете последнюю страницу.

Ю. В. Рубцов,

доктор исторических наук.

Обсудить на форуме.