Александр Трапезников
КУДА ЛЕТИТ ПАРОВОЗ?
|
Молодые и совсем юные литераторы всё чаще обращаются к жанру исповедальной прозы, который в своих высших проявлениях подобен письму приговорённого к смерти. Назову С. Шаргунова, А. Кузнецова или даже такое окололитературное недоразумение, как И. Денежкина. Но есть ли им что сказать, этим новым безбашенным "узникам совести"? Вот и Анна Козлова смело вошла в их ряды и даже стала лидером yльтра-шоковой литературы — именно так представляет её издательство "СовА", выпустившее в этом году аж целых две её книги: "Плакса" и "Общество смелых". Посмотрим, что же это за "общество" такое...
"А пяткой в пах!" — бросает в лицо взрослому миру взрывоопасная девочка-подросток", — написано в аннотации к книге. Анна Козлова полтора года назад прославилась тем, что "размазала" на страницах "Литературной России" ректора Литинститута Сергея Есина. Вот уж действительно сработала "пяткой". Теперь она, кажется, обращает свой гнев вообще на всех мужчин. Причём берёт в основном сексуальную сторону. Приведу несколько цитат: "Целовался он ужасно — складывал язык трубочкой и сжимал губы. Мы повалились на пол и Лев, сопя и пыхтя, достал из заднего кармана брюк самые дешевые презервативы... Мы трахались в миссионерской позиции (за всю свою бурную половую жизнь Лев смог освоить только её и позу "раком") на скользком паркетном полу, и как бы пьяна я ни была, я была вынуждена признаться себе в том, что член у Льва тощий и короткий, как дистрофический карлик, и что я никогда не кончу"; "он — ничто, просто говно, которое не может справиться даже с бабой"; "его член вылезал у меня чуть не изо рта"; "он сразу же показал мне свой член во избежание дополнительных разочарований"; "он зачем-то сообщил за столом, что у него "пиписка влево"; "она разевала пасть, в которую падали мужские отростки"; "вы видите его яйца и невозбужденный член, похожий на гусиное горло"... Ну, хватит, для психотерапевта достаточно. Такое вот "Общество смелых" или "Открытие удочки" (название ещё одного романа ультра-шоковой лидерши).
Помните фильм "Берегись автомобиля"? Там герой Ефремова в недоумении говорит: "Мама у него такая хорошая, про паровоз поёт…" Речь в данном случае не о маме, а о папе — очень хорошем русском писателе Юрии Козлове. Да и дедушка, Вильям Козлов, не Шекспир, конечно, но тоже весьма достойный и заслуженный прозаик. Откуда же такие оторванные дети берутся (как в случае и с Сергеем Шаргуновым, чадом священнослужителя)? Это даже не эпатаж, а элементарная пошлость, и уж о никакой исповедальности говорить не приходится. Просто беготня голым по площади. Подобная проза соответствует русской пословице: "Когда коту делать нечего, он себе... известно что лижет". Но самое интересное то, что Анна Козлова человек действительно даровитый, у неё есть хороший литературный азарт, есть и здравые мысли, и сарказм, и бойкое перо. Много лишь злости и ненависти. Её бы энергию да в мирных целях. И тогда возможно, со временем получится интересный и самобытный прозаик.
Святитель Феофан Затворник писал, что нужно такое исповедание, которое ценно в очах Божиих: "пофанфаронить же, пофиглярничать всегда есть возможность. Выбеги на улицу и кричи: верую во Христа и исповедую. Но такое исповедание будет на ветер..." Пока что ветер подхватил и унёс большинство страниц из обеих книжек Анны Козловой. Но — будем надеяться, будем надеяться. У неё есть шанс войти в "общество мудрых" со своей писательской "удочкой".
Ведь написала же она совсем не
плохие рассказы: "Козье молоко", "Бабушка уезжает", "Дублёнка". Или про влюбившуюся во взрослого мужчину одиннадцатилетнюю девочку, где очень тонко, несколькими штрихами переданы характеры отца и матери и совершенно замечательна последняя фраза из письма подростка: "Я вас жду и хочу, чтобы вы поскорее меня украли". Но не стоит автору называть романом то, что является по сути незаконченным черновиком, лишённым к тому же всякого сюжета ("Половое лето"), где одна из последних фраз также весьма "замечательна" и характерна для её творчества: "Антон приспустил штаны и начал мять рукой, возбуждая, свой член". Впрочем, это уже повторение пройденного. Такой "паровоз" летит с откоса, вместе с писателем-машинистом и читателями-пассажирами.
|
|