Владимир Силкин __
Московский литератор
 Номер 15 август 2006 г. Главная | Архив | Обратная связь 

Владимир Силкин


     
     Жарким летом 2006 года судьба подарила мне возможность отдохнуть на Азовском море. За это искренне благодарен друзьям Ирине Силецкой и Александру Тимченко, пригласившим в пансионат "Московские дачи" в город Щелкино Ленинского района Автономной Республики Крым. Там написаны почти все стихотворения этого цикла, некоторые — во время увлекательных экскурсий.
     Желаю такого же комфортного отдыха всем любителям поэзии.

     
     БИЛЕТ В КРЫМ
     Надежде Скаченара
     Лишь дотронулся рукой
     До билета свежего,
     Как представил отпуск свой
     Я на побережье.
     
     Вот устроился в купе,
     Вот уже обедаю,
     Вот от станции к себе
     В лучший номер следую.
     
     Вот путевку достаю,
     Вот опять обедаю,
     И в каком уже раю,
     Я еще не ведаю.
     
     Вот уставился в багаж,
     Вот чего-то глажу я,
     Вот шагаю я на пляж,
     Вот уже на пляже.
     
     Вот народ, и млад, и стар,
     Шумно рассудачился,
     Вот и первый мой загар
     Ярко обозначился.
     
     Вот шагаю на базар,
     Ем черешню в комнате.
     У меня такой загар,
     Что черней не вспомните.
     
     Вот уже я в Судаке,
     Вот я в Феодосии,
     Вот меня и налегке
     Взяли, в Керчь подбросили.
     
      Покупаю, что хочу,
     Что хочу, то делаю,
     Не хожу уже к врачу
     Я неделю целую.
     
     "Изабеллу" и "Мускат"
     Пью себе спокойненько,
     И стоит в глазах закат
     С "Черного полковника".
     
     Ночью женщина-комар
     Хочет крови в комнате.
     У меня такой загар,
     Что и впрямь не вспомните.
     
     Начинаю путь с азов,
     Что в путевке светятся…
     Ну, теперь уже, Азов,
     Стыдно нам не встретиться.
     
     НА СТАНЦИИ ДЖАНКОЙ
     
     Стоим на станции Джанкой.
     До Керчи нам подать рукой.
     Панамы, шорты, блузки…
     Но говорят по-русски.
     
     Несут к вагону дыни.
     Но поезд — в Украине.
     Недавно братская страна,
     Качнулась к Западу она.
     
     Но ничего, в Джанкое
     Видали не такое.
     С перрона машут нам рукой
     На тихой станции Джанкой.
     
     Душа полна покоя
     За жителей Джанкоя.
     
     МОРЕ
      Александру Тимченко
     Кто о море не мечтает,
     Кто же не боготворит?!
     Вон, баклан, летает в стае,
     Что-то морю говорит.
     
     А о чем? Никто не знает,
     Что он морю говорит.
     Только он над ним летает,
     Он его боготворит.
     
     Солнце плавает и тает,
     О волну, задев, искрит,
     А баклан себе летает,
     Что-то морю говорит.
     
     У МОРЯ
     
     Языки лизали пенные
     На Азовском море пляж,
     Волны, некогда степенные,
     Омывали берег наш.
     
     Плыло утлое суденышко,
     О своем шептал прибой,
     Разговаривало солнышко
     Утомленное с тобой.
     
     И, теченьем увлеченные,
     Суетились стаи рыб,
     Отдохнуть от моря Черного
     Плыл пыхтун* на Казантип.
     
     Только ласточки да голуби
     Проносились у воды,
     И дождю, казалось, в пору бы
     Смыть на пляже все следы.
      « Пыхтун или морская свинья — кит, заплывающий в Азовское море из Черного
     
     НЕ ЗАПЛЫВАЙ ЗА БУИ
     
     Видишь, как ветер играет
     С волнами в игры свои,
     Слышишь, как он повторяет:
     — Не заплывай за буи!
     
     Слишком короткое лето,
     Чтобы лежать в забытьи,
     Чтобы не помнить про это:
     — Не забывай про буи!
     
     Песня цикад до рассвета,
     Шепот с полночной скамьи…
     Чтобы представить все это,
     Не заплывай за буи!
     
     Берег, дыханьем согретый,
     Томные взгляды твои.
     Лучше не надо об этом,
     Не заплывай за буи!
     
     Сколько восторга и света
     Очи впитали твои…
     Ты же ведь слышала это:
     — Не заплывай за буи!
     
     Пляжная песенка спета:
     Вот они, руки твои…
     Что ж ты твердишь до рассвета:
     — Не заплывай за буи!
     
     КРЫМСКАЯ НОЧЬ
     
     Цикады ночью не молчали,
     И не смолкал всю ночь прибой,
     И соловьи всю ночь венчали
     Красивой песней нас с тобой.
     
     На побережье было душно,
     И там, где звезды обжились,
     В одном порыве наши души
     В одну, единую слились.
     
     И оказалось, что не надо
     Других чудес на свете нам,
     Лишь только б ночь, луна, цикады,
     Рассвет, идущий по волнам.
     
     НА ПЛЯЖЕ
     
     Сек песок прибрежный щеки нам,
     И какой-то скучный тип
     Предлагал поехать в Щелкино,
     Посмотреть на Казантип.
     
     Но волна катилась шалая,
     Сбившись с курса своего,
     И с тобой, от ласк усталою,
     Было нам не до него.
     
     Мы дремали и не видели,
     Что какой-то скучный тип,
     Записавшийся в водители,
     Взял других на Казантип.
     
     Взял, как будто на заклание,
     Согласившихся двоих,
     К поселению бакланьему,
     Где как будто ждали их.
     
     Но увез, и делать нечего,
     И привез двоих назад.
     Как у них горели вечером
     У двоих, у тех, глаза!
     
     Видно, было что-то дивное,
     Видно, не был скучным тип,
     Как ключом, десяткой — гривною,
     Им открывший Казантип.
     
     КАРАОКЕ В БАРЕ ПАНСИОНАТА
     "МОСКОВСКИЕ ДАЧИ"
     
     Жизнь опять преподносит уроки.
     В исполненье красивых девчат
     В баре шумно звучит караоке,
     Позабытые песни звучат.
     
     Неужели и этим девчатам
     Жизнь подбросит не лучший сюжет,
     Как прабабкам, влюбленным когда-то
     В солнцедышащий цвет эполет?
     
     И, как бабкам, счастливым и юным,
     Не забывшим июньский рассвет,
     Как их мамам, от горя безумным,
     Постаревшим на тысячу лет?
     
     Пойте, девочки, пойте, царицы,
     Ваша сказка под звездами ждет,
     Поспешайте, и, как говорится,
     Пусть вам больше, чем им, повезет.
     
     Пойте, девочки, с лихостью детской,
     Чтоб никто не погиб на войне,
     На горячей дороге чеченской
     И в незримой еще стороне.
     
     ***
     
     Насупили брови тучи,
     И ливень вот-вот пройдет.
     Что может быть в море лучше,
     Чем рыбой забиться в грот,
     
     Иль молнией с неба падать,
     Иль быть светлячком во мгле?..
     Я думаю, все же надо
     И в шторм стоять на земле.
     
     НОЧНОЕ МОРЕ
     
     О чем-то забытом вздыхает,
     А может быть, дышит оно,
     А может быть, так отдыхает,
     Забравшись на самое дно.
     
     Опять шелестит занавеска,
     И сердится море опять.
     И так вот, от века до века,
     Никак не научится спать.
     
     КРЫМСКОЕ ПРИАЗОВЬЕ
     
     Наталье Переваловой
     Еще встречаются нередко
     В земле, что столько сберегла,
     То амфора с рисунком грека,
     То древнерусская стрела.
     Представишь, выплывет в лагуну,
     Сверкая веслами, ладья,
     И донесется голос гунна
     До слуха из небытия.
     
     Предстанут каменные лица,
     В которых вековая боль,
     А, может, слезы киммерийца,
     Уже отведавшего соль.
     
     Представь и помолчи у моря,
     Не раз ушедшего в зенит,
     Какое счастье или горе
     Оно еще в себе хранит.
     
     ЧАЙКА-ХОХОТУН
     
      Наталье Переваловой
     Возле моря, возле дюн,
     На пороге ночи
     В небе чайка-хохотун
     О своем хохочет.
     
     Наслаждается судьбой,
     Зная, что с ней будет,
     И хохочет над собой,
     Как хохочут люди.
     
     Перед близкою звездой
     Спасовать не хочет,
     Над соленою водой
     Радостно хохочет.
     
      АЛЕКСАНДР ГРИН
     
     Вопреки желанию
     Александра Гриневского
     служить во флоте его
     направили в пехоту
      Ирине Силецкой
     
     Он — во флот, его — в пехоту.
     Что такому на земле,
     Если жить ему охота
     В море и на корабле?
     
     Он еще о том напишет,
     Он еще расскажет нам,
     Как слезами парус вышит
     У "Бегущей по волнам".
     
     Как волна в ночи рыдает
     Много лет и много дней.
     Он-то знает, не гадает,
     Что откроется под ней.
     
     Чей-то парус мчится косо,
     Разрезая грудью даль,
     Отгоняя острым носом
     И разлуку, и печаль.
     
     Почему его в пехоту,
     Почему же не во флот?..
     Вновь у солнечного грота
     Алый парус встречи ждет.
     
     ЧЕРЕПАШКИ В ПАНСИОНАТЕ
     ИЛИ СЧАСТЬЕ
     
     Никита, Юля, Настя
     Лишь начинают жить,
     Не зная, что за счастье
     Хоть с кем-нибудь дружить.
     
     А в прудике, как в чашке,
     Готовые дружить,
     Три добрых черепашки,
     Что начинают жить.
     
     Им носят мясо с хлебом
     К обеду малыши,
     И осеняет небо
     Три родственных души.
     
     Никита, Юля, Настя
     Спешат в обратный путь,
     Но перейдет их счастье
     Еще кому-нибудь.
     
     БАКЛАНЫ
     
     Над морем летают два брата —
     Бакланы — большой и хохлатый.
     
     На вид они очень похожи.
     И все же, и все же, и все же…
     
     Отличие есть у пернатых —
     Большие не любят хохлатых.
     
     А может быть, это мне мнится?
     Бакланы — не глупые птицы.
     
     Крикливы, но оба крылаты —
     Бакланы — большой и хохлатый.
     
     Над морем летают два брата.
     Пойми, кто большой, кто хохлатый!
     
      ПЕСНИ МОРЯ
     
     Кто-то случайно заметил,
     На Казантипе, в Крыму,
     Море поет на рассвете,
     Чтоб не мешать никому.
     
     Сонмища чаек крикливых
     Только взлетают со скал,
     Ветер же столько счастливых
     На море волн отыскал.
     
     Столько поющих беспечно
     Гимны в редеющей мгле,
     И убегающих вечно,
     Чтоб поклониться земле.
     
     ЛОВЛЯ БЫЧКОВ НА КАЗАНТИПЕ
     
     Ловят мальчики бычков
     Не наживы ради,
     И восторг у рыбачков
     Маленьких во взгляде.
     
     Над стихией, над волной
     И над рыбой властны,
     Только игры с глубиной
     Для ребят опасны.
     
     Привыкает ко всему
     Детская натура,
     И мила уже уму
     Даже пуля-дура.
     
     Ловят мальчики бычков,
     Вдохновенно ловят…
     Все же лучше без крючков,
     Безо всякой крови.
     
     ДИК ДУ*
     
     Бой в двухтысячном году:
     Горы — речка — горы…
     Все нормально, все дик ду,
     Занавесьте шторы.
     
     Кожей чувствую, беду
     Ворон мне пророчит.
     Все нормально, все дик ду,
     Всем спокойной ночи.
     
     Пуля-дура, я в бреду,
     Покидают силы.
     Все нормально, все дик ду,
     Не такое было.
     
     Утром я живой приду,
     И увидят люди:
     Все нормально, все дик ду —
     Было, есть и будет.
      « Дик ду (чечен.) — все хорошо, все отлично
     
     ПЫХТУН*
     
     В Азовское море из Черного заплывает порезвиться
     кит пыхтун*) или морская свинья, названный так
     потому, что издает специфический звук при дыхании

     
     Что пыхтишь, свинья морская
     И пытаешься запеть?
     У тебя судьба такая
     В море плавать и пыхтеть.
     
     У тебя судьба такая,
     И тебе не перестать,
     Чьи-то взгляды привлекая,
     Чьи-то души удивлять.
     
     Что ты прячешься за сейнер,
     Что ты горько слезы льешь!
     Ты ж один во всем бассейне
     Припеваючи живешь.
     
     Ты живи себе, как надо,
     Никакая не свинья.
     Отдыхающим награда
     Фотография твоя.
     
     У тебя два лучших моря,
     Миллион знакомых шхун,
     А пыхтеть-совсем не горе,
     А достоинство, пыхтун.
     
     В ПОЕЗДЕ "КЕРЧЬ-МОСКВА"
     
     Надышался Азовского моря,
     Тонну соли везу на себе,
     И такая на сердце погода,
     Что однажды бывает в судьбе.
     
     Но…таможня. Общаюсь с таможней.
     — Что везу? Впечатленья одни!
     Осторожнее, брат, осторожней,
     Настроенье мое не помни!