Судьба обрекла меня писать стихи. Поэзия — это всплеск эмоций. Всплески моих эмоций то вспыхивали солнечными бликами, то утопали в тьме горечи. Но Муза не отчаялась. С благословения Всевышнего я и сегодня призываю Её до конца дней служить Истине всем сердцем, разумом и волей.
ОБЛОМНЫЙ ДОЖДЬ
Кто за окном безудержно гутарит?
Кто за стеной безжалостно поёт?
Обломный дождь играет на гитаре,
Судьбу судье студёной отдаёт.
Закрыты окна. Заперты калитки.
Шаляпиным ревет окатный дождь.
Судьба моя, измокшая до нитки,
Куда меня по слякоти ведёшь?
Не лучше ли под крышей отсидеться,
Иль отстояться тихо под зонтом.
Прислушайся, как ударяет сердце
В струю воды, летящую винтом.
Пожалуйста, стань чуточку построже.
Не выходи на скользкие пути.
Лупцует дождь по коже … Боже! Боже!
А мне погреться не к кому зайти.
***
Над зеркальною рекой
Низко ветлы гнутся.
Высоко-превысоко
Кони белых облаков
Вьюгою несутся.
Натянули повода,
Гривами блистают.
Через села, города
Ниоткуда в никуда
Полетели стаей.
Для кого лихая стать
Мчится поднебесьем.
Мне к ней хочется пристать,
Годы жизни пролистать,
Из тьмы воскреснуть.
Озареньем облаков
Вспыхнуть над столицей.
В глубине седых веков
К памяти сибиряков
Сердцем прислониться.
***
На холодном берегу
Вышивки тасую,
Розы белые в пургу,
На сверкающем снегу,
Для тебя рисую.
Свищет клёст, трещит мороз,
Ветер леденеет.
Ожерелья белых роз,
От свеченья ясных звёзд,
Кажутся бледнее.
Я их вздохи берегу
В сне заиндевелом.
Колосятся на снегу
Розы млечные в пургу,
Белые на белом.
Снег стремятся размести.
Выпушки листают.
Чтобы долю обрести,
Собираются цвести,
Для кого, не знают.
***
Заря в окошке отблистала
И опечалилась тайком.
Река рекой быть перестала.
Осталась тихим ручейком.
Остановила бег. Устала.
Под блёклый кустик прилегла.
Отполыхала. Отплясала.
Вид сонной лужи приняла.
Там, где созвездия искрились,
Смеялся лунный небосвод.
Былая жизнь остановилась.
И — ни назад… И — ни вперёд.
***
По лужайке шла девчонка
И смеялась звонко-звонко.
Так весельем заливалась,
Алый клевер трепетал.
Оказавшись с нею рядом,
Я спросил:
— Чему ты рада?
— Чему рада? Чему рада?
Меня милый целовал.
— В этом ничего смешного
Я не вижу, право слово …
— Ты не видишь, ты не видишь,
Ты не видишь, мне-то что?
Мне же рано целоваться.
Как же тут не рассмеяться.
Как же тут не рассмеяться.
Разве это не смешно?
Тут и я не удержался,
С нею вместе рассмеялся.
До икоты досмеялся:
— Слушай, душу не трави.
Посмотри, промокли люди.
И вздыхают… То ли будет,
Если мы с тобою будем
Вслух смеяться до зари.
Я от смеха обессилел.
Оставляют тело силы.
Присмирел в вечерней сини.
А девчонка говорит:
— Объясни, иль ты не хочешь
Целоваться среди ночи?
Целоваться среди ночи
Каждый встречный норовит.
Поперхнулся я от смеха.
Стал живот подобьем меха.
Отвечаю, словно эхо.
Отвечая, хохочу:
— Разве можно отказаться
Целоваться, миловаться.
Целоваться, миловаться
Я с рождения хочу.
И девчонка замолкает.
Звёзды в глазках зажигает.
Грёзы в глазках, грозы в глазках,
Огнесверки жгучие.
Если ты меня полюбишь,
Хохотать совсем не будешь.
Я тебя по случаю
Залюблю… Замучаю…
***
Солнце колоколится.
Полудень звенит.
И кузнечик молится
В праздничный зенит.
У степной дороженьки
С ивовым крылом
Причитает:
— Боженька,
Бью Тебе челом.
Люди — человечики,
До святой луны
Жалуйте кузнечику
Радость тишины.
Сладко слово молвится
У шоссейных трасс…
А кузнечик молится,
Молится и молится,
Молится и молится
За притихших нас.
ТАНЕЦ ВОЗНЕСЕНЬЯ
Осиянный день осенний
Отдыхает на воде.
Пляшет танец вознесенья
Стая белых лебедей.
Крылья — в розним, ножки — кверху,
Клювы желтые — в зенит.
Пересветом, пересверком
Воздух в затеми звенит.
Кочетком в лебяжий лепет
Залетает солнышко.
Костерком танцует лебедь,
Зорюшкой — лебедушкой.
Зеленя заколосились,
Загустились, поднялись.
Лебеди объединились,
Шеями перевились.
Кличут:
— Лю-бо!
Любо!
Лю-бо!
Утопив во взгляде взгляд.
Шеей — к шее… Клювом — к клюву…
Шаг — вперед … И шаг — назад.
Я к ним присоединиться
Появился из кустов.
В небеса взлетели птицы
Ожерельем лепестков.
Закачали плани плавно
Свет на шелковой воде.
В небе продолжался плавный
Танец белых лебедей.
Открывал такие виды
В ослепительной росе,
Дай вам Бог их пляс увидеть
В тишине во всей красе.
***
Среди тоскующих степей
Пески тоскуют по воде,
Под возглас — Одесную!
Я по тебе тоскую.
Не уберечься от тоски,
Когда вокруг шипят пески,
Шевелятся и шепчут
Почти по-человечьи.
В своей покинутой судьбе
Истосковался по тебе.
На спутниковом снимке
Кажусь себе песчинкой.
По уходящему лучу
Через года к тебе лечу,
Где ты одна осталась.
По мне истосковалась.
Мечта, с тоской наедине,
Лети любовью по стерне.
Заветною песчинкой
Сверкни перед былинкой.
***
Завьюжила зима, запела завируха.
От мельтешенья искр в глазах темным-темно.
Полярная звезда от дикого испуга
Ракетой пронеслась и врезалась в окно.
От страшного толчка заныла ось земная,
А сумрак зашептал: — Вы бьётесь не туда!
Что скрыто за окном, никто из нас не знает.
Поскольку то окно возникло изо льда.
Врезаются в него преследуемый голубь,
Пугливый мотылёк… И погибает вмиг.
Поскольку то окно напоминает прорубь,
Пробитое душой в потусторонний мир.
Вот вы спасти себя лелеяли надежду
И врезались судьбой в светящийся экран.
И пребывает жизнь двух состояний между:
Меж светом и меж тьмой, ну как бы между рам.
***
Поляны инеем заволгли.
Гирлянды светятся в бору.
Мороза ясные иголки
Ужасно колки на ветру.
Лед подвывает под ногами,
Играет польский полонез.
Высокий полдень многогамен,
И многогранен до небес.
Зеленогрудые пичуги,
Приподнимая голоса,
Спешат все дивы и причуды
Одновременно показать.
Семья лосей несется цугом
По целине во всей красе.
Сугроб вздохнул морозным пухом,
Взметнулся в небо и осел.
Облитая сияньем девочка
На запорошенном лугу
Смеётся …
И озябшей веточкой
— Люблю вас! —
Пишет на снегу.
***
Качнув ветвей атласным пухом,
Через клестовый перещелк,
Взлетела в небо копалуха —
Затрепетал морозный шёлк.
По изнывающей пустыне
Зимы, в оснеженных лесах,
Сияньем закачался иней,
Переливаясь в небесах.
Сугробы шумно завздыхали
Под осветлением луны
Такими белыми стихами,
Аж подледнели валуны.
ВДОВЬЯ ДОЛЯ
Вдова поселком плавно так ступала,
Так чопорно плыла по бликам дня,
Что юбочка крахмальная вздыхала:
— Ты хоть чуток приподними меня.
Да ножку покажи и ножкой шаркни
Разок-другой под взглядами мужчин,
Чтоб всем им, ненасытным, стало жарко
И жалко вдовьей доли без причин.
Гуляй, гори, сияющая пава.
Очами и плечами поведи.
Чтоб женушки вздохнули:
— Ве-ли-ча-ва!
И рученьки замкнули на груди.
Мы испытали эти вдовьи опыты,
Костёр любовный чуя впереди…
И разбивали на осколки шопоты
До причитанья:
— Кто ж ее родил?
…
Вдова плыла, не проявляя спеси,
Округу освещая за версту;
Как вознесенье по российским весям
Зарею возносила красоту.
При том ее ничуть не расплескала
От коренных истоков до вершин.
И выкресала искры, воскресала
До воскресенья плоти и души.
Подъездов мимо шла и подворотен,
Окошек мимо, взглядов мимо шла.
Метелью содрогался воздух, плотен,
В метели лебедь хлопал в два крыла.
Я это объяснил бы плотью пылкой,
Уж очень доля женская крута,
Когда бы сатанинская ухмылка
Не обжигала уголочки рта.
…
Стучали каблучонки по планете,
Глазищи раскрывая по рублю…
Кто хочет сохранить любовь до смерти,
По жизни ходит, словно во хмелю.
Напрасно мы, от нежности страдая,
Выпячивали груди на парад.
Прошла вдова, все страсти попирая,
И кинула надежды в сущий ад.
Прошла вдова по оживленью улиц.
Экзамены на чувства провела.
Когда ж за нею двери запахнулись,
Истошный стон квартира приняла.
Секретов вдовьей доли я не выдам,
Кощунственны они в своей красе…
Когда вдова скорбит, никто не видит…
Когда вдова гуляет, видят все!
|
|