Сергей Суша
СУРОВАЯ ОХОТА
|
ВИШНИ
Были вишни белые,
Были вишни красные,
Были вишни смелые,
Были парни страстные.
Шла работа белая,
Шла работа черная,
Было дело смелое,
Было дело спорное.
Были будни серые,
Были будни ясные,
Победят ли белые,
Победят ли красные.
Плакать нам по белому,
Плакать нам по красному,
Плакать нам по смелому,
Плакать нам по страстному.
АБОРДАЖ
"Жизнь прожить — не поле перейти"
Бывают травмы аварийные
И просто —
Травля без конца…
Опять,
Как залпы орудийные,
Перекликаются сердца.
То огорчаясь,
То злорадствуя,
Как говорят,
Вступая в раж, —
Нередко,
До зари пиратствуя,
Друзей берем на абордаж…
Вновь кто-то,
Потеряв доверие,
Не помня солнечного дня,
Мустангом мечется по прерии,
Но не уходит от огня.
СВЯЩЕННЫЙ ТОПОР
В Историческом музее находится топор XII века
Черное солнце,
Черный забор,
Черный петух
На пороге курятника…
Щуплый мужчина
Чеканит топор
Широкогрудому ратнику.
Чтобы в узорах
Голов петушиных,
Трижды точеный — везде,
Самому рослому,
Самому сильному
Верно служил он в беде.
Чтобы над кровной,
Раздробленной Русью
Не полыхали огни…
Глянул мужик
На шершавые руки,
Вспомнил про черные дни…
Вспомнил, как бились
Пеший и конный,
Высек последний узор,
Перекрестился
И — под иконой
Молча повесил топор!
ВОЛЧЬЯ СТАЯ
Опускалась ночь густая
Над великою страной.
Выходила волчья стая
На хмельной простор степной.
Мирно спали овцы ночью
И козел — без маеты.
И клыки вонзились волчьи
И в загривки, и в хребты.
И под самой черной хмарой,
Под невинною Луной,
Растерзали всю отару,
Оголили край степной.
Разгулявшееся горе
Не вмещали берега…
И остались на просторе
Только кости и рога.
Выпал снег. На белом шелке
Стал заметнее разбой.
Днем и ночью грызлись волки
С волчьим воем меж собой.
Волчьи тени на сугробах…
Волчья доля — нелегка…
Растерзали самых злобных,
А потом и вожака.
Почерневший снег растает…
Мы напишем новый гимн…
С воем бродит волчья стая
По дорогам, по степным.
ГОСПОДА ОФИЦЕРЫ — К ЗНАМЕНАМ
Неспокойно над Волгой и Доном,
Над Москвой даже звезд не видать…
Господа офицеры —
К знаменам!
Мы Россию должны отстоять
От своих мафиози и пришлых,
От цековских бояр-коммуняк.
Мы к рассвету спешили, а вышли
На глухой, тупиковый большак…
Заплевали мы наши колодцы,
Отравили и Волгу, и Дон,
Даже с Богом пытались бороться,
Поджигая ресницы икон…
Почернели безбожные души,
ЧЕЛОВЕК стал шакалу сродни.
Где росли раньше вишни и груши,
Там остались одни только пни.
Впереди — неуютно и глухо…
То ли Бог впереди то ли Бес…
Если вам надоела житуха,
За веревкой сходите в собес.
Неспокойно над Волгой и Доном,
Над Москвой даже звезд не видать…
Господа офицеры —
К знаменам!
Мы Россию должны отстоять.
ВАВИЛОНСКИЕ ПАСТУХИ
Притча, услышанная в Бухаре на базаре
И ладно было все и складно:
Пекло ли солнце, сек ли град, —
Три пастуха баранье стадо
Пасли который год подряд.
Одежда превратилась в клочья…
Полуголодные, в пыли,
Три пастуха все чаще — молча
Перед отарою брели.
Лишь иногда у водопоя,
Смакуя мозговую кость,
Переругавшись меж собою,
Срывали на баранах злость.
Стегали молодых и старых…
И лишь один — козел —
Вожак,
Не испытавши тех ударов,
Бежал спокойно на большак.
Голодная и злая, строго
Баранья шествовала рать.
Один пастух сменил другого
И стал их дальше погонять.
Похвастаться им было нечем.
Один был — вор,
Второй был — плут.
И до сих пор над Междуречьем
Дорогой млечною бредут.
НА ПЛАНЕТЕ МИЗАНТРОПОВ
Людей там нет!
Есть псы да свиньи,
Шакалы, крысы, воронье,
Есть полусогнутые спины
Да озверевшее ворье.
Там правды нет!
И словоблудье —
В ранг истины возведено,
И даже богомольным людям
Роптать на Бога суждено.
Там жизнь и смерть
Идут бок о бок…
Там рядом слезы, смех и плач…
Теленок подошел под обух,
Но передумал вдруг палач…
Там Черт и Ангел —
Побратимы —
Накличут радость и беду.
Дорогу в Ад мостил я с ними
У супостатов на виду.
Смешали мы золу с мукою —
На ковыле лежит мазут.
Над почерневшею рекою
Колючки даже не растут.
Пастух и пастырь там — Иуда —
Бразды бы только удержать
И рады бы бежать оттуда,
Да только некуда бежать!
ИВАН БУЛАТ
Он от рожденья глух и нем,
В скупых движеньях — угловат.
Добряк, не споривший ни с кем,
Живет в селе Иван Булат.
К его глазам прирос испуг,
Застыла грусть в узлах морщин
Ведь даже пес имеет слух
И может лаять, сукин сын.
Лишь он, вступая в разговор,
Гоняет молча желваки.
Посмотрит на друзей в упор,
Слова вливая в жест руки:
— Дела-то как?
— Дела — лады! —
И вновь дорогою своей,
Росу сшибая с лебеды,
Уйдет в шалаш для сторожей.
А к вечеру, со всех сторон —
Нагрянут дети на бахчи,
Вспугнет их для порядка он,
И — разлетятся, как грачи!..
Врезаясь в бронзовый закат,
За карапузом карапуз…
Но, как и раньше, им Булат
На стежку выкатит арбуз.
ГОРЬКИЙ СОН
шуточное
Мне до утра сегодня снилась
Какая-то галиматья:
То ли жена в меня влюбилась,
То ли в жену влюбился я…
Плывем куда-то на перине,
Пытаемся не унывать.
И говорит она о сыне,
Что лучше в марте, мол, рожать…
— Зачем же в марте, — отвечаю, —
Мне в марте улетать в Надым.
Давай-ка лучше, дорогая,
На этот раз повременим…
Прижалась этак шаловливо
И шепчет вдруг:
"В чем жизни суть?.."
И я сказал, что справедливо
Поступим, если заглянуть
Мы сможем к теще драгоценной,
Конечно же, не на … блины,
А поболтать о старых ценах,
О будущем родной страны…
О том, что Дог стал слишком тощим —
Найти подругу бы ему.
На Марс давно пора бы теще
Лететь к супругу своему.
Плывем все дальше — тихим ходом,
А впереди — водоворот,
А впереди на теплоходе
Народ и пляшет и поет.
ОХОТНИК
Когда матерый волк уходит
От пули старого стрелка —
Прощай, суровая охота,
Коль глаз не тот, не та рука…
Все дальше в зарослях "пушнина",
Все реже дятла ровный стук.
Взглянул охотник на осину,
На острый почерневший сук,
Повесил на него двухстволку
И, большерукий и седой,
Присел на срубленную елку
И покачал лишь головой…
В тайге охотник жил с пеленок,
В тайге оставил дробовик.
И улыбался, как ребенок,
Когда из-под куста волчонок
Ему показывал язык.
Правление Московской городской организации Союза писателей России
сердечно поздравляет поэта
Сергея СУШУ
с 70-летием.
Желаем крепкого здоровья и новых творческих достижений!
|
|