***
Зять недолюбливает тёщу,
Сноху, как водится — свекровь,
Ругает дачник, лоб наморщив,
Неурожайную морковь.
Так хочет верить президенту
Народ, запутанный вконец,
И оформляет алименты
На сына немощный отец.
Вновь омывается планета
Кислотным ливнем с высоты,
А я ищу полоску света
Среди кромешной темноты.
Я так устала от набата,
От состояния войны,
От цепких пальцев злого мата
На тонком горле тишины.
Кусают злей осенней мухи
И отравляют нашу кровь
Гнилые челюсти чернухи,
Испепеляющей любовь.
Любовь и кровь… — весьма избито,
Но рифмы новой не хочу.
Кислотным дождиком омыта,
Тянусь к спасителю-лучу.
***
Потёмки в кувшине, а свет — высоко,
Но я научилась не плакать от боли,
Взбивать, и взбивать, и взбивать молоко,
Чтоб масла кусок получился поболе.
Как солнце лучисто, как пахнет земля,
Как дождика капли прекрасны на теле,
Как радуют в белом пуху тополя
И пёстренький фантик простой карамели!
Люблю и ценю каждый прожитый час,
Который едва ли опять повторится…
В игристом шампанском хорош ананас,
Но как ароматен мой хлеб из пшеницы!
ТРАВА БЛАГОУХАННАЯ
Мне нравятся названия
Зелёных трав, цветов:
Вечерница, журавельник,
Купырь, черноголов,
Нивянка, и овсяница,
Сердечник и жабрей,
Букашник и купальница,
Пустырник и кипрей…
Таинственные, добрые,
Волшебные слова,
Смекалка в них народная,
Находчивость жива.
Трава благоуханная,
Тобой не надышусь —
И я не безымянная:
Анютою зовусь.
Одно нас греет солнышко,
Озябших поутру,
Мы клонимся без колышка
На яростном ветру.
Топчите — нас не вытоптать,
Косите — отрастём,
Пытайте-ка — не выпытать,
Где силу мы берём.
Спроси козлобородника —
Молчание в ответ.
Россия — наша Родина,
И в этом весь секрет.
ГЛАЗАМИ РЕБЁНКА
Кричу ему: "Мишенька! Миш!", —
Кидая снежки за ограду.
Беспечно смеётся малыш —
Для радости много ли надо:
Игрушка, цветной леденец,
Метёлка в руке снежной бабы,
Да в сказке про курочку Рябу
Удачный, весёлый конец…
Пеняем на счастья пунктир,
За призрачным мчимся вдогонку,
А надо бы просто на мир
Взглянуть с удивленьем ребёнка.
***
Тонет солнце в январских сугробах,
Убегает в пролесок лыжня,
Затеряться бы в ельнике, чтобы
Никогда не нашёл ты меня.
Поселиться б навек в глухомани,
Где в наличниках белых — изба,
Где с берёзовым веником — баня,
А над банькой дымится труба.
Там клесты, снегири и синицы
На снегу оставляют следы.
Я насыплю вам семечек, птицы,
Я напьюсь родниковой воды.
Алым соком малины румянец
Мне в усталое брызнет лицо
Безымянный заждавшийся палец
Никогда не украсит кольцо.
Я забудусь, счастливый подранок,
И в разлуке найду благодать.
Ну не радость ли — встать спозаранок
И руками берёзу обнять!
***
После Святок свою крестовину
Покидает опавшая ель,
Расстаётся дитя с пуповиной,
Забывает сосульку капель.
Запылённые стенки бокала
Стосковались по вкусу вина,
И мечтает давно одеяло,
Чтобы к мужу вернулась жена.
Уплывает от берега лодка,
Ждёт поленьев остывшая печь…
Но потеря — есть чья-то находка,
А разлука — предвестница встреч.
ЛУННАЯ ДОРОЖКА
Вперёд, назад, наискосок
Немало пройдено тропинок,
Больших и маленьких дорог,
А сколько стоптано ботинок!
На эту — лунную — встаю,
Смеясь от радости, босая.
Рывок вперёд — и плоть мою
Ласкает влага золотая.
Желтеет яркая луна,
Как тонкий ломтик бергамота,
А я плыву совсем одна,
Воды целуя позолоту.
Перевернувшись, на спине
Лежу, объятая сияньем…
И так легко, спокойно мне
Под лунным светом мирозданья!
***
Глаза зажмурив, без оглядки
Плетёмся вяло в темноту,
И обветшалые заплатки
Едва скрывают наготу.
Забыв родство, без покаянья
Грызём чужие калачи
И не стыдимся подаянья,
И жаждут крови палачи…
Здесь Русью пахнет очень слабо,
На нивах царствует пырей,
Здесь разучились, видно, бабы
Рожать лихих богатырей.
Здесь вымирают деревушки,
Уста младенцев знают мат,
И лишь берёзы на опушке
Листвой пока ещё шумят.
ЗАКРОМА
На чужой каравай
Рот не разевала —
Чёрствой корочки край
В кулаке зажала.
Бдит хапуга без снов,
Опасаясь вора.
У моих закромов
Сломаны запоры.
Всё богатство моё —
Строчки на бумаге.
Не польстится жульё
На ручей в овраге,
На картошку в золе,
Прудик обмелевший,
На лазейку в дупле,
Прутик отсыревший.
Капля, крошка, щепоть —
Мало или много?
А огромный ломоть…
Если бы — от Бога!
|
|