Виктор Крамаренко
СКАЗКА–ЛОЖЬ, ДА В НЕЙ НАМЁК... Русский писатель Валерий ИСАЕВ
|
ХОЧУ ПОДЕЛИТЬСЯ, ДРУЗЬЯ МОИ, своим открытием. Да-да, именно открытием. Потому что по-другому это не назовёшь. Я им живу уже несколько дней и, надеюсь, буду поражаться впечатлениям ещё неоднократно. Дело в том, что я прочёл "Мишанину" своего давнишнего приятеля Валерия Исаева, и в этой его мешанине заплутал, да так, что выбраться из неё просто не пожелал. Согласитесь, это бывает не часто, когда читаешь своих друзей.
Каждый из нас, я уверен в этом, надеется оставить после себя что-то этакое, неизвестно какими импульсами привлекающее читателя, неизведанной силой обладающее, живущее сотни и сотни лет. Но когда пишешь, об этом ведь не думаешь. Как говорится, нам не дано предугадать… И вроде говоришь искренне, правду-матку режешь, как учили, своеобразным языком обладаешь, но на поверку выходит: временщик временщиком, на злобу дня марающий бумагу, деньги или ещё чего-то добивающийся. Читатель, он как неразгаданная планета, достаёт из недр литературы такое, на первый взгляд, пустое и незначительное, что только виду даёшься, когда это нечто необъятной силой оборачивается.
Кому, скажите на милость, сейчас известны бесчисленные труды Артура Конан Дойля о хиромантии, серьёзные и значительные тома об оккультизме? Но остались рассказы о Шерлоке Холмсе и несколько приключенческих вещей, которые, как признавался сам писатель, он создавал, немножко хулиганя. Иными словами, отдыхая. Уже сколько поколений читают-перечитывают его "Затерянный мир", "Белый отряд"!
Алексей Толстой, автор "Хождений по мукам", "Аэлиты" и ещё многих замечательных романов, и не думал, что его "Буратино"" так полюбится детям. "Я только пересказал итальянскую сказку", — говорил он, — и никак не ожидал такой любви".
"Путешествием внутрь страны" Роберта Стивенсона зачитывалась вся Англия, но помнят его только как автора "Острова Сокровищ" и "Приключений принца Флоризеля", и то благодаря фильму.
Что далеко ходить, наш классик детективного жанра, создатель "Ворошиловского стрелка", Виктор Пронин признался мне однажды, что не ожидал такого интереса издателей к его дневникам. Он вёл их всю жизнь, там всё сугубо личное, и название объясняющее — "Записки на полях детективных романов", мол, записывал между делом, — но глубина в них неохватная. По ним можно изучать историю страны, заглядывать перед сном и иметь как руководство по написанию детективов.
Юрий Поляков, став известным ещё при Советском Союзе, благодаря нашумевшим повестям "ЧП районного масштаба" и "Сто дней до приказа", говорил в одной из телевизионных передач, как по-новому он увидел театральное искусство. Драматическое произведение со своими сугубо жанровыми законами открыло ему такую мощь воздействия на читателя, что он этим занимается с особым вдохновением.
Так что, повторюсь, нам не дано предугадать…
Валерия Исаева я знал как серьёзного, вдумчивого писателя, автора исторических, документальных произведений, архивариуса, знатоком и почитателем русской древности. И тут… лёгкое, с элементом мистики и анекдотичности, с какой-то сугубо народной где-то и религиозной философией. Байки, сказки, переходящие из поколения в поколение, рассказанные внуку Мише, знакомят читателя с обитателями русской глубинки, их неподдельной наивностью, простотой и непредсказуемостью.
Здесь что-то есть от народных пересмешников с дубом, выросшим сквозь небо, от шукшинских рассказов о простаках и умельцах-одиночках, от евдокимовских выступлений о беззубом деде, по наивности своей всегда попадавшем впросак. Они какие-то нереальные, но в то же время настоящие, смешные и горькие одновременно, несуразные, но логика прочерчивает вполне объяснимые ситуации.
К примеру, как молва объясняет название места по дороге в Рыльск. Его нарекли Танковым рвом. И не потому, что его вырыли танки, нет. Дело в том, что когда-то на этом месте был яблоневый сад, да такой большой и замечательный, что люди не успевали срывать яблоки. Они падали на земли, падали и падали, оставляя выбоины и трещины. Затем своё дело сделали дожди и суховеи, а когда война началась, то ров был настолько глубоким, что в нём преспокойно могли спрятаться наши танки. Сейчас таких яблок уже нет.
А отчего каждую весну река трещит? От мороза ли трескучего или какой Домовой в ней живёт? Нет, это объясняется просто. Когда-то, ещё при коллективизации, прислали в деревню первый трактор, первый на всю страну, его в этих местах никто отродясь не видывал, да и в стране, наверное, о нём не знали. Посадили в него самого смышлёного, самого здорового мужика, может даже и непьющего. Так вот, он его завёл, а выключить не смог. Не только выключить, руль повернуть не догадался. Так тот трактор в реку и въехал, а каждую весну напоминает о себе. Может, там землю пашет, плуг ровными полосами тащит за собой, может, ещё чего делает, кто ж его знает?
Байки перемежаются вопросами внука, детскими вопросами, ставящими зачастую взрослых в тупик. На один такой вопрос, сколько это полтора и какая прибавлена половина к целому — левая или правая, — дед, не задумываясь, ответил: лучшая.
Мне почему-то в этой связи вспомнилась рекламная передача, в которой вполне солидные мужи, представители туристических компаний и местной власти, не могли толком охарактеризовать море. Самым лаконичным был ответ маленького мальчика, с радостным криком прокричавшего в микрофон: "Море было большое!". Детский ответ стал настолько необычен, настолько верен, что возникшую паузу смог потревожить лишь всплеск воды да шум оседающей гальки.
На детский вопрос нужно и отвечать по-детски, это с изумительным мастерством продемонстрировал автор.
А вот история Райки Пыки, местной дурочки, каких в деревнях наших российских превеликое множество. Они и видят мир по-своему, и чувствуют, и пропускают его сквозь себя. Случился пожар, да такой сильный и неожиданный. Горел дом, что у края села, вблизи реки. Его отблески отражались в воде, как будто не один пожар был, а два. Вот дурочка и принялась его тушить. Все тушат дом, гремя вёдрами и бидонами, а Райка тушит воду. Посмеялись, конечно, но когда та вышла из реки, все обомлели. На ладонях, на запястьях, да и пальцы все у дурочки были в волдырях и ожогах. Вот! И как тут не поверишь, что блаженные не от мира сего?! А может, это мы не от него, погрязли в обыденности, а она в нём!?
Сказки, байки, брёхи, как назвал их сам Валерий Исаев, писались легко, с удовольствием, с каким-то возвышенным чувством. Для внука ведь!
Мне кажется, это лучшее, что я читал из-под его пера, да простят меня другие его вещи, более академические и познавательные по части истории и фактуры. Во-первых, как сказал кто-то из великих, нужно давать читателю отдыхать, во-вторых, гений народа, передающийся с молоком матери, всегда остаётся в выигрыше, потому что впитывает в себя не только мудрость, смекалку, простоту, но и несуразицу, наивную и отчаянную, из которой и возникает та самая мудрость и простота, не дающая нам скатиться в пропасть.
Вот, что пишет сам автор:
"С написанием всех этих историй никаких трудностей, считай, не было. Надо было только соблюдать основное правило — никакой отсебятины. И держать постоянно в голове слова великого Микеланджело: "Как я делаю великие творения? Да очень просто: я убираю всё лишнее..." И тут эта задача упрощалась до минимума — во всех этих историях, что называется, ни прибавить, ни убавить. Только и оставалось, что расставить знаки препинания. И всё... На что и потрачены были основные душевные силы. А так, одно удовольствие было про всё про то вспомнить..."
Наша великая литература, совершенствуясь и совершенствуясь, я в этом уверен, была бы скудна без таких вот баек.
И неизвестно, стала бы она таковой без них.
|
|