Лев Котюков
ПОД НЕБОМ ЛЮБВИ
|
Я никогда не злоупотреблял эпиграфами и цитатами из классики. За всё время своей относительно долгой литературной работы наберётся в моих трудах, может быть, чуть больше десятка случаев, когда просто грех было не поставить чужое, ставшее родным, перед стихотворением, эссе или романом. Это были строки, естественно: Пушкина, Лермонтова, Блока, Есенина, моих земляков Тютчева, Фета, Бунина, товарища по Литинституту, дружественного Рубцова, гениального и, естественно, несчастного гражданина Североамериканских штатов Эдгара По. Вот и, пожалуй, всё, за незначительной малостью. И да простят меня великие таланты, если кого-то я запамятовал в суете русского быто-небытия.
Но во времена последние, как-то вдруг сама собой, проснулась неожиданная и неуёмная страсть к самоэпиграфам, то есть к цитированию самого себя, многогрешного. И не оттого, что перестал обращаться к классике, что стал забывать близкое, — и не из-за гордыни самоутверждения. Скорее, наоборот, сопротивляясь бесам гордыни и подпитываясь классикой, как живой водой вечности земной, ибо не из тёмной пустоты антивечности приходят в душу истинные слова, а от Господа Бога…
Обычно эпиграфы выступают как бы подпорой написанного, а порой и оправданием. Но в моём случае — это нечто иное, мои самоэпиграфы и самоцитаты чаще всего не объясняют и не оправдывают сочинённое, да и не нуждается истинная Поэзия ни в оправдании, ни в объяснении. Истинная Поэзия — это то, что нельзя, невозможно передать прозой. Скорее всего, мой случай можно обозначить, как явление двойной радуги, когда повторимое обращается неповторимым, и когда неповторимое становится повторимым, когда в отражении и в кажущейся раздвоенности пульсирует животворное единство и одиночество души человеческой.
ВЕЧНАЯ ДОРОГА
Вера человека в своё бессмертие и любовь человека к Богу не всегда равнозначны.
Беспощадная дорога.
Беспощадный мрак и свет.
Но дойти, дойти до Бога
Всё надеюсь в бездне лет.
И дойти до Бога надо
До последнего звонка…
А дорога беспощадна,
А дорога далека.
Лишь на миг глаза закрою,
Враз виденье предстаёт:
Будто Бог идёт со мною,
Сам к Себе со мной идёт.
И без боли сердце бьётся,
И огонь-восторг в груди,
Будто Бог во мне, как Солнце, —
И немного впереди.
Беспощаден мир огромный!
Не видать других дорог…
Но греховный морок тёмный
Мне сполна прощает Бог.
Впереди, быть может, вечность, —
Невозможный мрак и свет.
Без исхода бесконечность,
Но иной дороги нет.
Беспощадная дорога
Может жизнь мою спасти…
Но до Бога, но до Бога —
И бессмертным не дойти!
В запредельной круговерти
Солнце чёрное встаёт.
И до Бога сквозь бессмертье
Только Бог один дойдёт!..
***
Бессмертие — не залог совершенства.
Плывут во тьме космические льдины.
В бессмертье Божьем — жизнь и смерть едины,
И времени река не знает середины,
А мы гребём к незримым берегам…
Но берег левый обратился правым,
И по воде, как по холодным травам,
И по воде, как по земным снегам,—
Забвение идёт навстречу нам…
О, как неотвратима эта встреча!
Но горький миг в душе всегда далече,
И в сумерках сознанья дальний вечер, —
И мы гребём навстречу вечным льдам…
***
Только в Боге душа обретает истинную полноту бытия.
Душа себя не знает,
Как вольная мечта.
Но душу сокрушает
Чужая пустота.
И грустно, и тревожно,
Как в старом блиндаже…
И вечность невозможна,
И воли нет душе.
И забывая годы
И время — навсегда,
Душа из несвободы —
Рванётся в никуда.
Но упадёт навстречу
Пылающая высь, —
И жизнью станет вечность,
И вечной станет жизнь…
ПЕСНЯ ПОД ГИТАРУ
Любовь, которая жаждет только
счастья, — не совсем любовь.
В этой роще нам не встретиться
Под весенний гул и гром…
Но река упорно светится
Торопливым серебром.
И звенит река — гитарою,
И мечтает о своём,
Что разлуку нашу странную,
Что — и рощу эту старую
Мы в любви переживём…
От дождя река не скроется.
В серебре дрожат сердца.
И река дождём омоется,
И любовь сполна откроется
Нашим душам до конца.
И навек придётся встретиться
Под весенний гул и гром.
И звенит река, и светится
Торопливым серебром.
***
Смерть есть неизвестная форма жизни.
Сколько там ещё осталось
Нам до неземной Весны?..
Жаль, что молодость и старость
Вечной жизни не нужны.
Что за жизнь, коль жизни этой —
Даже юность не нужна?!.
И в душе — земное Лето,
А не вечная Весна.
И в любовной круговерти
Полнит души горний свет…
Но, увы, увы, без смерти
В этой жизни — жизни нет…
ЧЕРЁМУХОВЫЕ ХОЛОДА
Душа человека в крови его!
Но кто видит свою душу?
Восходит гряда грозовая,
И холодно в белом раю…
И давит тоска неземная
Тревожную душу твою.
Но в тёмной земной круговерти,
За чёрной грядой бытия,
Не думай, не думай о смерти, —
Она не забудет тебя.
Никто никого не забудет!
И души воскреснут в крови…
И Бог никого не осудит
В бессмертье последней любви…
***
Совершенство души и бессмертие —
категории далеко не родственные.
Бог всегда за пределом совершенства.
Пусть некто до срока в себе воскрес,
Сполна познав Благодать,
Но видит ли души Господь с Небес —
Бессмертным не надо знать.
И кровь обращается в тёмную ржавь,
И жизнь уходит во тьму,
Но видят ли Господа души въявь —
Нам, смертным, знать ни к чему…
***
Главное, чтобы наши возможности совпадали с нашими желаниями.
Но можно и без желаний, достаточно одних возможностей, ибо человеческая сущность не обладает истинной действительностью.
Я счастлив, словно партизан,
В подполье бытия!
Я счастлив! Видно по глазам
Твоим, Любовь моя!
И пусть на свете счастья нет,
Пусть чёрный дым с полей…
Но счастлив я, что вижу свет
В глазах любви моей…
И пусть кружится вороньё,—
Душа поёт в крови…
Чужое счастье, как своё,
В бессмертии любви.
И пусть на свете счастья нет.
Пусть грянет Судный час!
Но свет иной и этот свет
Неразделимы в нас.
НЕИЗБЕЖНОСТЬ
— Вы так быстро идёте, будто на расстрел меня ведёте!..
— Туда и ведём! А ты что думал?
— А думал, что в обратном направлении.
— Вот так и думай, а нам, брат, думать некогда.
I
Всё неизбежно, всё неотвратимо,
И некого и некому судить…
И кажется, что жизнь проходит мимо, —
Но повториться — значит, не простить.
И никого никто прощать не хочет,
И падает в ничто земная клеть…
Но как легка тень этой белой ночи,
И счастье неизбежно, будто смерть.
II
Душа молода, старей — не старей!
Душа летит сквозь века.
И тень любимой в глуши аллей,
Как белая ночь, легка.
И счастье твоё неизбежно, как смерть,
Но смерть без любви — ничто!
И белой сирени тугая ветвь
Целует тебя в лицо.
РУССКИЕ НОЧИ
В России всегда мало времени, но всегда слишком много пространства, поэтому-то теория Эйнштейна здесь никогда не работает.
Верь не словам, а безмолвной Судьбе!
Годы летят бездомные.
Светлые мысли держи при себе,—
Ночи в России тёмные.
Ночи в России — только держись!
Звери бегут от нелюдей…
И настоящая лучшая жизнь —
Всё впереди и спереди.
Каждая ночь, как последний час,
В муках минутных корчится…
Но не отнимет никто у нас
Русское одиночество.
Верь не словам, а безмолвной Судьбе!
Годы летят бездомные…
…………………………………………..
Где мои светлые мысли? Где?!..
Где мои ночи тёмные?..
БЕЛКА
Для истинного поэта и для человека лучше быть до конца непонятым, чем понятым до конца и без остатка.
Остаток непонимания и есть Божественная сущность поэзии, ибо полное понимание и объяснение поэзии есть её смерть.
Тихий свет в моём окне, —
Тишина погожая…
И таится на сосне
Белка осторожная.
И любимое лицо
В сердце тихо светится,
И без белки колесо
Этой жизни вертится.
Тихий свет владеет мной,
И таюсь от слова я…
И таит огонь живой
Тишина сосновая.
Тихий свет уходит ввысь…
Где же ты, любимая?!
Повторится наша жизнь,
Как неповторимая.
И без белки колесо
Этой жизни вертится,
И любимое лицо
В сердце жарко светится…
***
Познаваемое увеличивает неизвестное.
Познанная красота есть безобразие.
Где, красота, твоя победа?!
Где без свободы красота?..
В мечтах кичливых многоведов —
Безумье, похоть и тщета.
Мечтам познанья нету меры!
Но в неизвестном — всё не то…
И знание — ничто без веры,
И красота, увы, ничто.
ЗОЛОТЫЕ СНЫ
Страшно, когда пьяные в смерть видят трезвые сны бессмертия!..
Гул железных станций.
Тихий зов звезды.
Белый гул акаций.
Тёмный гул воды.
И поют родные
В ивах соловьи,
И грехи чужие
В сердце, как свои.
До конца с тобою
Золотые сны,
Сердце золотое,
Серебро Луны.
И в душе святые,
Вечные мечты…
Но грехи чужие
Не искупишь ты.
Счастье не измерить!
Сердце — в серебре…
И не надо верить
Самому себе.
В НОВОМ ВРЕМЕНИ
Смерти, как и времени, нет. Но вечная жизнь для полноты человеческого бытия порождает и первое, и второе.
Время объято новью,
Сбита земная ось.
В бездне омылся кровью
Чёрный Вселенский гвоздь.
Время — мечтами губим…
Славу любви поём!
Жизнь без оглядки любим,
Смерть без оглядки ждём.
В душах — мечты без срока…
Вечное — впереди…
Что же так одиноко
Сердце стучит в груди?
Сердце седое студит
Медленный, тёмный лёд…
Жизнь никого не любит!
Смерть никого не ждёт!..
О САМОПРОЧТЕНИИ
Удел поэта — сушить вёсла…
на бельевой верёвке.
Непросто себя самого прочитать,
Непросто прозреть себя…
И дышит бездною звёздная гать,
Земным безумьем слепя.
И в зеркале тьмы разбиты сердца,
И промысла нет в борьбе…
И лучше себя не читать до конца,
Чтоб всё не сказать о себе.
ЕДИНСТВЕННОЕ СЛОВО
Творчество — это управляемое безумие в горящем океане Слова.
Такая тишина порой царит в душе!..
Такая тишина, как после листопада.
И кажется, на миг — все сказано уже,
И больше ничего досказывать не надо.
И эта тишина приходит вновь и вновь.
И что твои слова, коль ничего не ново?..
Но ждёт в немой ночи последняя любовь
Средь страшной тишины —
единственного слова…
***
Правда избавляет от смерти.
Горит душа моя,
Горит живым огнём…
И воля высших сил
Живёт в грехе моём.
И я молчу один
На вечном берегу,
Но по-другому жить
Упорно не могу.
Молчу почти один
Средь страшной тишины,
И вечные слова
Лишь Господу верны.
Совсем один молчу,
Но в Слове — Бог со мной,
И не сгорит душа
Меж Солнцем и Луной…
В МОСКОВСКИХ ПРОБКАХ
Я обыкновенный человек, но имя моё, — как крутой поворот.
Безумны мира мудрецы,
Мозги сгорели от извёстки…
И где начала, где концы?!
Кругом сплошные перекрёстки.
Вот-вот — и все сойдут с ума,
И оборвутся с мясом нити…
И неземная тишь и тьма
Томятся в ледяном граните.
И красный свет везде горит
И сам с собой играет в прятки.
И я в затор гудящий вбит,
Как сумасшедший гвоздь без шляпки.
Ревёт немолчная Москва,
Молчит бессмертье одиноко.
Но Божьи вечные слова
В душе моей живут без срока.
Дрожит серебряная нить
Во тьме гранитного провала…
И остаётся только жить!
Жить в бесконечном без начала…
ПАМЯТИ ПОГИБШЕГО ПОЭТА
Мы упорно думаем о том, что знаем.
Но упорно говорим о том, что нам неведомо.
Вот и всё — и ничего! Всё — неповторимо!
И незрима смерть его, словно жизнь — незрима.
И не надо ничего… Ничего не надо!
Отделила от него скорбная ограда.
Вот и всё — и ничего! Ни огня, ни дыма…
И незрима тень его, как душа, — незрима.
А казалось, — о-го-го! — всё ещё случится.
Но осталось — без него — всем не повториться.
И вне смерти жизнь его Господом хранима.
Вот и всё — и ничего! Всё неповторимо!
И не надо ничего… Ничего не надо!
И не видно никого на пути… из ада!
ЛЮБОВЬ БЕЗОТВЕТНАЯ
Каждый человек до поры до времени — необитаемый остров в бурном море любви земной.
Я жил любовью в годы светлые,
Чужой любви не замечал…
И на слова её приветные,
Как неживой, не отвечал.
И мне совсем в другое верилось, —
И это было не моё…
Но как-то всё само развеялось,
Но как-то позабылось всё.
И пусть в душе тоска бессветная,
Но за чертой живого дня
Любовь чужая, безответная,
Забыв себя, хранит меня…
В НЕСБЫТОЧНОМ
Лучше маяться несбыточным,
чем разочароваться в сбывшемся.
Упорно живу ожиданьем
Заветных, несбыточных встреч.
Упорно живу состраданьем —
И жизнь забываю беречь.
Молчу, забываясь над бездной,
Но слышу дыханье своё…
И медленной хваткой железной
Сжимается сердце моё.
Но я от себя отрываюсь, —
И время сжимаю в горсти.
И встречей несбыточной маюсь,
Пытаясь любовь обрести.
Как будто лишь я — третий лишний,
А прочих нелишних — не счесть!..
Но нас принимает Всевышний
Такими, какие мы есть…
НА ВЕРШИНЕ
Поэзия останется поэзией даже тогда, когда на Земле не останется ни одного поэта.
Вершина молчит одиноко.
Душа — от подъёма в крови.
И сердце не ведает срока
В безумье последней любви.
Зовут золотые глубины, —
И манят поющим огнём…
И надо спускаться с вершины,
Но спуск тяжелей, чем подъём.
Я знаю, что всё бесполезно, —
Поющий огонь не спасёт.
И где-то над вечною бездной
Вершина последняя ждёт.
Молчат ледяные глубины.
Огонь задохнулся в дыму…
И с самой последней вершины
Сойти не дано никому…
ИСТИНА
Счастье — это отсутствие греха.
Эта жизнь — всю жизнь, как ожиданье,
А не эта жизнь — незнамо что…
Эта жизнь — всю жизнь, как оправданье,
Но от правды не спасёт никто!
Не спасёт никто и не поможет…
Сам Господь Всесильный не спасёт.
Но душа в погибели, быть может,
Истинную правду обретёт.
РАЗДВОЕНИЕ
Сон
Друзья всегда рядом, но враги ещё ближе.
Таится у бездны змея,—
И я, будто я и не я,
Шагаю по льдистому краю.
Безумная глушь бытия,
И я, будто я и не я, —
Во сне на змею наступаю…
Но это не я! Нет, не я!..
ПОСЛЕ ПОХОРОН ДРУГА
Если в комнате покойника звонит будильник, это не значит, что вы проспали похороны.
Угрюмо в ночи и бессветно,
Но сердцу до боли светло…
И всё в этом мире бессмертно,
И смерти не знает никто.
Молчит ледяная могила.
Поёт светоносная нить.
И Господу только под силу
Бессмертие в смерть обратить.
ЗВЁЗДНЫЙ ЧАС
Кто сеет со слезами, тот пожинает с радостью.
Все куда-то вышли — и ушли,
Как бы незаметно и случайно…
Звёздный час таят часы Земли,
Звёздный час у вечности, как тайна.
Но не всем даётся звёздный час,
Но безумцы в очередь толпятся:
Встретить в первый и в последний раз
Смерть свою — и больше не встречаться…
НЕИЗБЕЖНОЕ
С некоторых пор в России деньги стали не только явлением экономики, но и явлением природы.
Я содрогаюсь в катаклизмах сей новой внеприроды — и старая природа содрогается со мной.
Угрюмая ночь по весям идёт, —
И в грешной душе ни зги…
И Господу долг она не вернёт,
Но Он прощает долги.
В мерцающей тьме таится звезда.
В душе — прощенье твоё.
Но душу прощает Господь — тогда, —
Когда не простишь её.
И холод тёмный в седой крови,
И страшен души ответ…
Так брось свою душу в огонь любви, —
Иного исхода нет!..
ДО СРОКА
Дабы меньше думать плохо о себе и, вообще, о самом печальном, надо научиться переписывать от руки телефонные справочники, а ещё лучше — словари, отечественные и иностранные.
Неподъёмное бремя тревог.
Злые битвы с бесовскою ратью.
Но незримо Всевидящий Бог
Вновь спасает тебя от распятья.
Ты незримо в незримом — уже —
И в земной, и в небесной Отчизне…
Но, как тяжко, о, Боже, душе
В ожидании смерти, как жизни!!!
ПЕРЕД ГРЯДУЩИМ
Некоторые неграмотные люди уверяют, что читают мои стихи.
Интересно — кто за них читает.
Все загадки отгадали…
И грядущего не жаль!
Эх бы, чуточку печали!
Но откуда взять печаль?
Наступать пора на грабли,
Но не сыщешь дурака…
И печалинки ни капли, —
И тоска, тоска, тоска…
ГНЕЗДО РАЗОРЕНИЯ
(над псалмами царя Давида)
В моей крови седая соль солёных глаз Земли!
Слишком красиво сказано…— поморщится кто-то.
Но что делать? — не умею некрасиво говорить.
Которое время, который уж век —
Гнездо разорения есть человек?
Гнездо разорения, сон пустоты,
Источник страданья и морок мечты.
Гнездо разорения — наши дома,
И время сжирает незримая тьма.
С бесовскою ратью в неведомый час
Незримая тьма наступает на нас.
В крови, словно птаха, от страха дрожа,
В гнезде разорения бьётся душа.
Незримая тьма — и в тебе, и во мне, —
Но свет воскрешенья таится во тьме.
И надобно, надо — в незримом прозреть!
И в Боге родиться, — и не умереть!..
ПОКОЙНОМУ ДРУГУ
Смерть является конечной целью жизни.
В бесконечности все неделимы,
И далече потерянный ад…
Слышишь, листья летят ледяные
И снега заметают закат.
Бьются листья о тёмные крыши,
И ветра налетают, трубя…
Может быть, ничего ты не слышишь,
Только я ещё слышу тебя.
Это мне одному одиноко,
И во тьме под листвой ледяной,
Я молчу, как воскресший до срока,
Но воскресший — не в жизни иной.
Я молчу, как воскресший до срока,
Забываю грядущую тьму…
Но сейчас только мне одиноко,
Только мне — одному, одному…
НЕСВОБОДНОЕ
Истинная свобода есть отсутствие страха, но не страха Божьего.
Уходит жизнь по тёмным водам,
Но смерть живому — не судья.
И я от жизни сей свободен,
Но несвободен от себя.
И я, как старый враг народа,
Твержу во тьме дурного сна,
Что смерти не нужна свобода,
Что жизнь свободе не нужна.
И все враги в мгновенья эти,
Те, что живьём готовы съесть,
Как бы отсутствуют на свете,
А впрочем, впрочем, — так и есть.
И в череде пустых событий,
Тоску нездешнюю тая,
Я сам отсутствую, как зритель,
В глухом театре бытия.
И отрываясь от народа,
Играю Ваньку-дурака…
И до конца во мне свобода,
Как нож в подкладке пиджака.
ОПРАВДАНИЕ ЖИЗНИ
Человек — это вина.
Время — это судилище.
Но Вечность — это, увы, не оправдание…
Вдруг предстала бессмысленной жизнь
Золотою порой увяданья,
Будто в огненной бездне сошлись
Ледяные лучи мирозданья.
Будто всё, чем до этого жил,
Стало вдруг до безумья ничтожным, —
В бесконечном движенье светил,
В животворном Молчании Божьем.
Будто Божьего Промысла нет
В этой жизни, измученной смыслом,
И подвластен невидимый свет
Уравненьям безумным и числам.
Непроста моей жизни стезя,
Затерялась она в бесконечном,
Где и думать о вечном нельзя,
Где нельзя оправдать себя вечным.
Дышит холодом тёмная высь,
Листопадами лес перегружен…
И не надобна вечности жизнь,
Да и смысл ей, пожалуй, не нужен…
***
Обнимающий свою тень подобен слепцу на Луне в час Солнечного затмения.
Как дым — всё проносится мимо,
И глухо туманится взгляд.
И тень, отрываясь от дыма,
Уже не вернётся назад.
И птицы сквозь ветер несутся,
И бьётся под ветром сирень.
Вот так бы за дымом рвануться,
Навек позабыв свою тень.
И быль обращается в небыль,
И лица тускнеют во мгле…
А дым улетел дальше неба,
Но тень всё ещё на земле.
Как небыль, — я дым забываю,
И тень забываю, как боль,
И, словно сирень, обнимаю
Свою неземную любовь.
ТАЙНА ЖИЗНИ
Только непроспавшиеся идиоты маются поисками доказательств Бытия Божьего. Божье Бытие не нуждается в доказательствах, ибо тайна Жизни есть Бог.
I
Безмолвье Божье — Божий Глас!
И слышащий да слышит.
И Страшный суд, и Судный час
В лицо, как пламя, дышит.
Никто друг друга не спасёт,
И беспощадно пламя…
Но всё равно иду вперёд
С открытыми глазами.
Я ничего давно не жду,
Я сам с собой прощаюсь…
Но всё равно вперёд иду,
Как будто возвращаюсь.
II
Божий Глас — это пламя огня,
И Безмолвие Божье, как пламя.
И Молчание Божье меня
Наполняет живыми словами.
Стынет пепел на чёрной меже.
Догорает сухая полова.
И Молчание Божье — в душе —
Обращается в вечное слово.
И перо замирает в руке,
И немеет душа в невозможном,
Чтоб однажды — в последней строке —
Обратиться Молчанием Божьим.
ДОБРОТА
Если бы Господь относился к человеку только как его строгий Судия, то никто из людей не устоял бы перед Его Правдой, и все должны были бы погибнуть ещё до времён последних. Доброта — в правде, но правда — не в доброте.
В угарном пламени идей,
В угрюмом сумраке ненастья,
Становишься к себе добрей
От постороннего участья.
И, от расплаты уходя,
Теряешь душу понемногу…
А надо не жалеть себя, —
И доброту оставить Богу.
ГОЛОСА ВОДОПАДОВ
Мы все — чужие! Мы все — не местные. Мы не знаем себя… Но Господь принимает нас такими, какие мы есть, а не такими, какими мы себе кажемся.
На голоса водопадов откликается бездна.
В стороне от закатов,
В неродной стороне,
Голоса водопадов
Откликаются мне.
Серебро ледяное,
Незакатные дни, —
Там, где счастье земное
Только чуду сродни.
И уходят в бессмертье
Неземные пути,
И чужое на сердце,
Как родное почти.
Незакатное время
На чужой стороне,
И почти не во бремя
Всё земное во мне.
Но угрюмо и честно
Я иду на закат,
Где свергается в бездну
Неземной водопад.
В ЛИСТОПАДЕ
Истинная любовь — как Божественное откровение, — вне времени земного.
Светлая мгла налетела из сада,
Светится небо остатним огнём.
И золотая душа листопада
Светится, светится в сердце моём.
Словно в таинственный час откровенья
Сердце омылось в огне золотом…
Господи, дай, ну, хоть малое время,
Жить неземным, оставаясь в земном.
Жить, оставаясь бессрочно влюблённым,
Не замечая, что годы летят…
Солнце померкло в оранжевых клёнах,
Но не померк золотой листопад.
Жить бы да жить в листопадах со всеми!
Сердце трепещет кленовым листком…
Господи, где моё малое время, —
Время земное — в огне неземном?..
Светлая мгла отступила от сада,
Небо омылось остатним огнём…
Но золотая душа листопада
Светится, светится в сердце моём.
МОЛЧАНИЕ ЛЮБВИ
Красота всегда вне нас!
Но возвышенное и прекрасное в нас — и только в нас!
Жизнь свою забываю, как смерть.
Смерть свою, словно жизнь, забываю.
В суете невозможных потерь
На полслове себя обрываю.
Обрываю, но вновь говорю…
И в родной, нелюбимой отчизне,
Будто с Господом в Слове творю
Эти строчки о смерти и жизни.
Но слова забываю свои,
Как в божественный миг сотворенья…
И сгораю в молчанье любви
За пределами стихотворенья…
ГРУСТЬ
В Поэзии надо жить безответной Любовью. Ответная любовь Поэзии равнозначна смерти.
Как немощна душа
В года свои земные!
Но ненависти ржа
Сжирает души злые.
И я не виноват,
Что стал не третьим лишним,
Что не пропил талант,
Что Бог меня услышал.
Но зависть тупо жрёт
Сердца земных уродов…
А кто-то грустно ждёт
Последних пароходов.
А годы — на закат,
Но прожигаем их мы…
И я не виноват,
Что грусть и Русь, как рифмы.
|
|