Александр Алиев
КОНТРАСТЫ СТАРИННОГО ПЕРЕУЛКА
|
C этой московской улицей, выходящей к Консерватории, связан один забавный случай. В начале 90-х годов читатель из провинции прислал в одну из столичных газет сердитое письмо. Как же так: у вас, мол, идет кампания за демократизацию общества, а именем депутата Моссовета Сергея Станкевича называют улицу! На самом деле она была названа в честь Николая Станкевича — общественного деятеля, философа, поэта XIX века (Почему именно в его честь — было объяснено в материале "Близ Никитских ворот"). Сейчас, правда, улице возвращено историческое наименование — Вознесенский переулок. Здесь, между прочим, родился известный поэт и драматург А. П. Сумароков, одно время жил поэт Е. А. Боратынский, сюда часто хаживал А. С. Пушкин.
В САМОМ НАЧАЛЕ ПЕРЕУЛКА высится небольшая изящная церковь "Малое Вознесение" — прохожим она сразу бросается в глаза лепным декором на стенах и куполом со звездами. Со второй половины XIV столетия здесь проходила дорога на Великий Новгород (через Волоколамск), и храм, впервые упомянутый в летописи под 1548 годом, возник предположительно как центр слободы новгородцев и устюжан. Спустя четверть века по повелению государя Федора Иоанновича "на месте древней" была поставлена новая, каменная церковь — как память о венчании его на царство, произошедшем в праздник Вознесения Господня. Кстати, в этом же районе Москвы жили бояре Романовы, из рода которых происходила мать Федора, царица Анастасия Романовна, первая супруга Иоанна Грозного. Племянник же Анастасии — Федор Никитич, он же патриарх Филарет, — вернувшись из польского плена, сделал храм своей домовой церковью. Таким образом, храм сей стал символом духовной преемственности двух царских династий: Рюриковичей (через последнего государя Федора Иоанновича) и Романовых (через Филарета, отца первого государя Михаила Федоровича). По легенде, именно с филаретовских времен главу Вознесенской церкви украшал великолепный крест с короной и полумесяцем — символ великокняжеской и патриаршей власти.
В 1629 году сооружение сильно пострадало от пожара и было вновь отстроено через пять лет. Позднее к основному объему добавились два придела. Южный освятили в честь блаженных Иоанна и Прокопия Устюжских (единственный в нашем городе придел, посвященный юродивому Прокопию!), северный — в честь Усекновения главы Иоанна Предтечи. Завершала композицию двухъярусная шатровая колокольня. Первоначально и сам храм имел шатровое завершение, но в 1764-м, по прошению настоятеля, оба шатра, по причине их тяжести, заменили граненым восьмериком с главкой. И вот с тех пор здание больше не перестраивалось, лишь в начале прошлого века были проведены крупные ремонтные работы снаружи и внутри. Любопытно, что за разрешением на эти работы Духовная консистория обращалась в Московское Археологическое общество.
Что касается широко используемого ныне названия церкви — "Малое Вознесение" — то оно появилось в 1830-х годах, дабы отличать ее от "Большого Вознесения" — храма, возведенного у Никитских ворот, того самого, где Александр Пушкин венчался с Наталией Гончаровой.
...В первые десятилетия советской власти миниатюрный храм на углу Большой Никитской улицы и Вознесенского переулка пару раз пытались закрыть, окончательно же это удалось в 1937 году. Всерьез обсуждался вопрос и о сносе здания, но, по счастью, оно уцелело. Долгое время тут "квартировали" различные учреждения, последним из них были мастерские "Росреставрации". А в 1991-м при церкви вновь зарегистрировали православный приход. Его члены во главе с настоятелем дружно взялись за реставрацию, и в том числе, вернулся на свое место чудом уцелевший "филаретовский" крест. В июне следующего года, в день праздника Вознесения главный придел был вновь освящен.
СТОИТ НАМ ПРОЙТИ от "Малого Вознесения" несколько десятков шагов и завернуть за низкую каменную ограду, которая тянется вдоль тротуара, мы окажемся словно в другом мире.
Перед глазами несколько сурового вида кирпичные стены, прорезанные стрельчатыми окнами, высокая башня-колокольня с четырьмя шпилями, характерным готическим порталом и скульптурными украшениями... Ни дать ни взять — романтический уголок средневековой Европы. Пояснительная табличка на воротах ограды гласит, что это Англиканская епископальная церковь Святого Андрея, построена в конце XIX века. Ну, а если кто-то захочет узнать об этом здании поподробнее?
Вот, скажем, капитальный труд известного отечественного краеведа П. В. Сытина "Из истории московских улиц", изданный в 1958 году. В главе о Вознесенском переулке (тогда он назывался, напомним, улицей Станкевича) сообщается: "В 1840-х годах дом № 8, принадлежавший в XVIII в. советнику Н. В. Колычеву, был приобретен для устройства в нем "кирхи англиканского вероисповедания". В начале XX в. она заменена новым зданием с башней. В октябрьские дни 1917 г. на этой башне стоял пулемет белогвардейцев, обстреливавший Моссовет". Все. Правда, не густо? Кроме того, приведенные у Сытина сведения не совсем верны и, в духе времени, тенденциозны. А поэтому обратимся к иным источникам.
... АНГЛИЧАНЕ ВПЕРВЫЕ появились в Москве в 1553 году. Это были моряки и купцы — участники экспедиции Х. Уиллоуби, которая искала северо-восточный путь в Россию для налаживания торговых связей. Тогда в устье Северной Двины, к Холмогорам добрался лишь один корабль под командой штурмана Р. Ченслера. Гости из Туманного Альбиона были с почетом приняты царем Иоанном Грозным. "Царь англичан на Москве двором пожаловал", — гласит летопись.
Этот самый двор (прежде владение московского купца И. Бобрищева, по прозвищу Юшка) находился совсем рядом с Красной площадью, на улице Варварке. В центре белокаменного здания располагалась сводчатая парадная зала — казенная палата, обогреваемая облицованной изразцами печью. К палате были пристроены сени и поварня. В огромном полуподвале-подклете и на чердаке хранились товары. Таким образом, этот дом на Варварке стал первым торговым представительством и первым постоянным посольством зарубежного государства в России.
Старый Английский двор — ценнейший историко-архитектурный памятник — был самым тщательным образом отреставрирован в половине XX столетия и является гордостью ансамбля Зарядья. Сейчас в здании открыт музей.
...ШЛИ ГОДЫ, ДЕСЯТИЛЕТИЯ. Расширяла свою деятельность британская "Московская компания", получившая когда-то от Иоанна Грозного право монопольной беспошлинной торговли по всей территории Русского государства. Расширялась и колония британцев в Первопрестольной. Купцы, ремесленники, врачи, рудознатцы, художники... К концу XVIII — началу XIX века количество выходцев из Туманного Альбиона насчитывало здесь несколько сотен человек. Для своих богослужений они использовали сначала лютеранскую кирху, стоящую в Немецкой слободе. Там же, кстати, многие англичане и жили до 1812 года, когда та кирха сгорела. После этого стали арендовать небольшую часть дома княжны А. А. Голицыной на Тверской улице. А осенью1825-го читатели "Московских ведомостей" могли прочитать следующее объявление: "Божественная литургия в соответствии с обрядом Англиканской Церкви будет впервые проведена в следующее воскресенье, 8 ноября, в 11 часов утра. Служба будет совершаться каждое воскресенье в указанное время на Тверской, в доме княжны Прозоровской".
Естественно, что конгрегация желала иметь полноценный храм. И такая возможность вскоре появилась, ибо после совместной борьбы с Наполеоном отношение к Англии в русском обществе стало более благоприятным. На купленном общинниками вскладчину участке между Вознесенским и Брюсовским переулками поднялась небольшая деревянная часовня. Впоследствии она сильно обветшала и стала тесной, и тогда Британская деловая община при поддержке вышеупомянутой "Московской компании" собрала внушительную сумму для сооружения нового храма. Об этом памятнике архитектуры известно мало. Обычно пишут, что строился он в 1882-1884 годах под наблюдением московского архитектора Б. В. Фрейденберга, а проект составил неизвестный английский зодчий.
На самом деле автор этой церкви — Роберт Нейл Фримэн из города Болтона (на севере Англии). Он принадлежал к кругу архитекторов так называемого позднего викторианского стиля, возводил крупные общественные сооружения в графствах Дерби и Ланкашир. Церковное зодчество этого стиля отличается археологически точным воспроизведением деталей и вместе с тем попытками создать обобщенный, героический и монументальный образ Средневековья. Для этого архитекторы смешивали формы французской и английской готики XIII-XIV веков, несколько усиливая брутальность прототипов. Образцы подобных Викторианских храмов можно встретить, наверное, в любом уголке Великобритании. Московская Англиканская церковь также несет в себе все помянутые черты и смотрится островком неведомой и далекой английской жизни.
Проект Фримэна был единогласно одобрен на собрании общины, и в 1882 году приступили к постройке. Через два года работы завершились, специально приехавший из Лондона епископ Титкомб освятил храм в честь Святого апостола Андрея, национального покровителя Шотландии. И это не удивительно: шотландцы ведь были наиболее богатыми и уважаемыми членами британской общины в Москве. Говорят, что непосредственно из Англии привезли двух терракотовых ангелов, держащих в руках цветки чертополоха, — они и сейчас взирают с боковин портала на всех входящих.
Немного позднее добавили пристройку для начальной школы и двухэтажный дом священника (по оригинальным рисункам зодчего Б. В. Фрейденберга), а на железных воротах церкви появились традиционные геральдические британские символы: роза — эмблема Англии, трилистник — Ирландии, чертополох — Шотландии. Эти же символы, а также лепное изображение Святого Георгия можно увидеть на боковой стене вышеупомянутого дома. А внимательный посетитель разглядит и надпись: "Built for St Andrew's church in memory of Robert McGill by his widow. AD 1894". ("Построено для церкви Св. Андрея в память Роберта МакГилла его вдовой. 1894 от Рождества Христова".) Надо сказать, что храм сей был не только местом молитвы и богослужений, но и центром общественной жизни. В здании находились библиотека, архив, комната для собраний; в сейфовом помещении на верху башни члены общины хранили ценности и важные бумаги.
МЫ НЕ СТАНЕМ ПОДРОБНО касаться событий осени 1917-го, которые самым непосредственным образом коснулись Андреевской церкви. Отметим лишь, что в 1920 году храм окончательно закрыли, и разместился тут сначала склад, затем общежитие и, наконец, в 60-х годах — Всесоюзная Студия грамзаписи фирмы "Мелодия". Студийцы по достоинству оценили акустику церкви, позволявшую записывать даже симфонические оркестры (изумительный эффект достигался за счет деревянного потолка), и это спасло здание от полного разрушения. Здесь, например, в 1969-м, за одну ночь была записана фонограмма или, как теперь говорят, саундтрек к суперпопулярному ныне мультфильму "Бременские музыканты". Вокальные партии исполнили Олег Анофриев, Эльмира Жерздева и Анатолий Горохов.
Богослужения в храме Святого Андрея возобновились лишь летом 1991 года, а с осени 1994 года — после визита в Москву королевы Великобритании Елизаветы II — началось постепенное возвращение строения англиканской общине. Члены ее организовали реставрацию объекта: старинных печей, каминов, витражей. Тогда же сюда был назначен постоянный капеллан. Однако еще некоторое время существовал территориальный спор между общиной и фирмой "Мелодия". Ныне храм является центром Московского дьяконства и состоит в Восточном Архидиаконстве епархии Диоцеза Гибралтара в Европе, который, в свою очередь, является частью Провинции Кентербери Церкви Англии. (Такой вот сверхмудреный статус. Язык можно сломать.)
Еще любопытный факт. С самого своего основания церковь обладала первоклассным органом. При советской власти инструмент был уничтожен, ни фотографий, ни документов о нем не осталось. Поэтому теперешние богослужения сопровождаются игрой на рояле и пением непрофессионального церковно-приходского хора. Однако прихожане задались целью установить новый орган — на это, а также на завершение реставрации здания идет часть доходов от благотворительных концертов классической музыки, устраиваемых в храме по четвергам.
... МОСКОВСКАЯ АНГЛИКАНСКАЯ ЦЕРКОВЬ Святого Андрея относится к нестандартным, даже экзотическим памятникам культового зодчества города, и это тем более ценно, ведь работы английских архитекторов после эпохи классицизма и романтизма (когда в России работали такие мастера, как Ч. Камерон, А. Менелас, В. Гесте, А. Блор) у нас практически неизвестны.
|
|