Александр Алиев __ ГОСУДАРЕВЫ СВЕТЛИЦЫ
Московский литератор
 Номер 14, июль, 2011 г. Главная | Архив | Обратная связь 

Александр Алиев
ГОСУДАРЕВЫ СВЕТЛИЦЫ

     
     Музей-заповедник "Коломенское", созданный на территории бывшей подмосковной царской резиденции и вотчины XVI-XVIII веков, обладает, как мы уже говорили, целой плеядой великолепных памятников культового и гражданского зодчества. И вот среди, так сказать, исконных здешних построек — сохранившейся части ансамбля Государева двора — нынешние посетители замечают несколько образцов деревянной архитектуры. Как же они попали сюда?
     Их стали свозить в 1920-1930-х годах по инициативе первого директора Музея, архитектора-реставратора П. Д. Барановского. В старом Вознесенском саду оказались бок о бок деревянные сооружения из вошедших в черту Москвы сёл, с берегов Белого моря, из Сибири... Недавно часть этих строений переместили в северо-восточную часть парка, где они вместе с воссозданным историческим ландшафтом составили особый Музей деревянного зодчества.

     
     НЕИЗМЕННЫМ ВНИМАНИЕМ у экскурсантов пользуется Домик Петра I, стоящий недалеко от уцелевшего фрагмента Садовых ворот. Домик сей тоже не "местный", а прибыл в Коломенское из славного города Архангельска.
     Деревянная изба, совсем не напоминающая царское жилище, была сложена русскими и голландскими плотниками в конце мая 1702 года на острове Марков, что в устье Северной Двины. Пётр приехал тогда в Архангельск, дабы лично наблюдать за сооружением Ново-Двинской крепости, которая должна была прикрыть единственный в ту пору морской порт России от повторно ожидавшегося нападения шведов. Домик построен из двух бревенчатых срубов с холодными сенями между ними и коридором — к последнему примыкает бревенчатый же прируб. Как принято на Русском Севере, толстые круглые брёвна тщательно утеплены мхом. Особенность Домика — немалое количество слюдяных окон, что дало повод современникам называть это жилище "государевыми светлицами".
     Царь провёл здесь два с половиной месяца. Посещал крепостные укрепления и корабельные верфи, спускал на воду суда, строил храмы, принимал иностранных дипломатов, встречался с купцами и промышленниками. Отсюда он с четырьмя тысячами преображенцев и семёновцев совершил героический поход к шведской крепости Нотебург, каковая и пала после двухнедельной осады.
     ...Северная Двина — река коварная. Сильные ледоходы ежегодно затопляли остров Марков, и пустовавший после отъезда Петра Домик несколько раз был на грани разрушения. Поэтому в 1710-м его перенесли на форштадт Ново-Двинской крепости. Спустя полвека здание горело, однако после были восстановлены утраченные при пожаре фрагменты и заново переложены печи.
     В связи с упразднением крепости (1864 год) Домик оказался в ведении Архангельского епархиального ведомства. Однако оно крайне небрежно надзирало за Петровским мемориалом и довело его до полного запущения. И тогда Городская управа приняла решение снова перенести уникальную постройку — на сей раз в центр Архангельска, на набережную Северной Двины, рядом с церковью Архангела Михаила. В стенах Домика были заменены сгнившие брёвна срубов, а для лучшей сохранности памятника сверху поставили деревянный "футляр", заменённый впоследствии кирпичным.
     В начале 1930-х годов над сооружением нависла, к сожалению, угроза уничтожения. За несколько лет перед тем новые власти сбросили с постамента "металлическое изображение гидры капитализма — царя", то есть бронзовую статую Петра I работы замечательного скульптора М. М. Антокольского, и она долго валялась прямо на берегу реки, пока её не отдали в местный краеведческий музей. (Впоследствии, кстати, памятник был возвращён на прежнее место.) Сохранение же бывшего царского жилища, пусть даже и смахивающего на обычную избу, сочли излишним, но... в дело вмешался уже известный нам Пётр Дмитриевич Барановский. Он приложил все усилия, чтобы спасти постройку и перевезти в Коломенское. После тщательной научной реставрации Домик был заново возведён (уже без "футляра") и открыт для посещения в 1936 году.
     Давайте же и мы заглянем ненадолго в этот "дворец" — единственный в Москве мемориальный музей, посвящённый Преобразователю России. Проходим мимо массивных четырёхлопастных якорей Петровского времени, поднятых со дна Москвы-реки у Коломенского и установленных на площадке, и через высокое нарядное крыльцо под навесом попадаем в сени, вокруг которых расположены комнатки с традиционно низкими дверями и потолками. Вообще, планировка дома исходит из европейских традиций, привнесённых плотниками-голландцами, и личных вкусов царя. Спаренные окна и слегка скруглённые дверные проёмы напоминают каюты кораблей конца XVII столетия.
     Назначение и старинное название комнат восстановлены по документам: "светлица" (кабинет), "светлица, где был стол государев" (столовая), "почивальня", "денщицкая", "чуланец". Экспозиция отражает круг интересов Петра и характер его деятельности периода первых лет Великой Северной войны.
     ...Скромный петровский "дворец" одинаково уютно смотрится и в погожий зимний денёк, укутывающий его серебристым инеем, и летом, среди волшебно-изумрудной зелени сада, и осенью, когда под ногами шуршит золотисто-багряный ковёр из опавших листьев. Здание прекрасно вписалось в здешнюю музейную атмосферу, ведь определённая часть жизни царя-реформатора была связана с Коломенским. Тут в детстве и юности он часто проводил летние месяцы, на соседнем Кожуховском поле устраивал свои знаменитые "потешные баталии". В старом Коломенском теремном дворце Пётр Алексеевич останавливался перед тем, как триумфально вступить в столицу после взятия Азова (1696) и после решающей победы под Полтавой (1709). На крутом берегу реки, неподалёку от храма Вознесения Господня, размещены четыре большие пушки, участвовавшие, по преданию, в Полтавском сражении.
     
     СЕРЕДИНА МАЯ 1703 года. Устье реки Невы полностью очищено от шведских войск. На небольшом Заячьем острове закладывается крепость Санкт-Питер-Бурх, которая вскоре станет ядром будущего прекрасного города — Северной столицы России. А на соседнем острове, Берёзовом, тоже стучат топоры, визжат пилы и скрипят колёса тачек: в углу площади, названной позднее Троицкой, солдаты-плотники рубят из сосновых обтёсанных брёвен маленький деревянный домик. Предназначается он для кратковременного пребывания в нём царя Петра, защиты от непогоды и отдыха в летнее время. Место для строительства выбрано так, чтобы из окон обозревались стратегически важные объекты — водные просторы, окружающая местность и бастионы новозаложенной крепости. Через три дня домик полностью готов.
     Все мы знаем, что государь не был склонен к роскоши: как правило он не обременял свой обоз лишними вещами и часто жил в походных условиях. Вот и новые его "хоромы" даже по сравнению с вышеописанным Домиком из Архангельска выглядели гораздо скромнее. Входная дверь вела в сени, направо шёл кабинет, налево — столовая (оба помещения довольно просторные), а за сенями спаленка. Везде опять же невысокие двери и потолки — видно сильны были у Петра воспоминания детства, привычка к низким кремлёвским теремам, к старым деревянным покоям в селе Преображенском...
     Вместе с тем Пётр ценил красоту, поэтому, желая придать Домику вид каменного строения, приказал разукрасить его фасады. Например, стены были выкрашены масляной краской под красный кирпич. Непривычно большие окна переливались радужным светом "лунного" стекла. Сверху они закрывались ставнями густо-вишнёвого цвета, подвешенными на кованых, позднее вызолоченных петлях. Высокую крышу покрыли мелкими клинообразными дощечками (гонтом), имитирующими черепицу. Конёк кровли венчала деревянная резная мортира, а по углам "пылали" багровыми языками пламени деревянные бомбы. Эти ныне утраченные элементы указывали на то, что царь был одновременно капитаном бомбардирской роты лейб-гвардии Преображенского полка.
     Жилые комнаты изнутри обили холстом "по голландскому маниру", впервые в интерьере появились зеркала. А вот печи и дымоходы в Домике отсутствовали, поскольку проживали здесь лишь в тёплое время года.
     Уже на второй день после окончания строительства Пётр с ближайшими соратниками и свитой "посетил дворец и изволил в нём кушать". Часть столов накрыта была прямо на улице. Так 17 мая шумным пиром и пушечной пальбой со всех шести раскатов возводившейся крепости было отпраздновано возвращение России её исконной Ижорской земли и основание нового города! С той поры рядом с Домиком, на высоком флагштоке, во время пребывания Петра поднимался царский штандарт — жёлтое полотнище с чёрным двуглавым орлом, держащим в клюве и лапах карты трёх российских морей.
     Рассказывают, что в ноябре 1703-го в эту местность, к первой петербургской пристани, царь, действуя как лоцман, привёл голландский торговый корабль и пригласил шкипера на обед в свой "дворец". Шкипер и не догадывался, с кем ему выпала честь плыть по Неве и сидеть за одним столом — уж больно обыденно смотрелись интерьеры дома. Голландец пытался продать Петру и Екатерине всяческие товары, допуская при этом вольные выражения в адрес женщины. Вдруг растворилась дверь и с докладом о каких-то делах вошёл Александр Меншиков — в парадном кафтане и при орденах. Уразумев, наконец, что перед ним не простой моряк, а царь всея Руси, иноземец упал Петру в ноги и умолял сохранить ему жизнь и простить непреднамеренные дерзости. Государь поступил милостиво: купил у шкипера все его товары, пожаловал привилегии на будущие времена и не раз потом зазывал в гости.
     
     ПЯТЬ ЛЕТНИХ СЕЗОНОВ прожил царь в этих "хоромах". С постройкой на противоположном берегу Невы каменных Зимнего (1711) и Летнего (1714) дворцов, Домик опустел, стал потихоньку ветшать и, разумеется, потерял свой нарядный вид. Однако Петру свойственно было заботиться о дорогих его сердцу вещах и предметах. По его личному указанию Домик, превратившийся в своеобразную достопримечательность, впервые капитально отремонтировали, заново покрасили и взяли под постоянный надзор. В документах 1720-х годов и позднее отмечали: "Первоначальный дворец Е. И. В. [Его Императорского Величества]", "Красные хоромцы Е. И. В." А слово "красный" вообще тогда обозначало "красивый"...
     Вскоре вокруг здания соорудили защитную галерею, но она оказалась малоэффективной, что наглядно показало наводнение, случившееся 10 сентября 1777 года. И тогда императрица Екатерина II повелела "оградить домик каменным чехлом на прочном фундаменте с крышей, крытой кровельным железом", что и было исполнено в 1784 году. Этот "футляр" полностью разобрали спустя 60 лет и заменили другим по рисунку архитектора Р. И. Кузьмина — из шестнадцати неоштукатуренных столбов с арками. Кругом разбили садик, обнесённый металлической решёткой. В половине XIX века со стороны Невы появился другой сад, отделявшийся от набережной чугунной оградой. При входе его установили бронзовый бюст Петра I — копия с мраморного бюста скульптора Н. Ф. Жилле.
     
     До нашего времени Домик дошёл практически в неизменном виде. Ещё до войны ему присвоили статус историко-мемориального музея, а в трагические дни ленинградской блокады тщательнейшим образом замаскировали. За сохранностью объекта постоянно следили дежурные. Когда же блокада была снята, первым среди музеев города открылся (в сентябре 1944-го) именно этот Домик.
     В послевоенные годы развернулись реставрационные работы, коснувшиеся, главным образом, "футляра". Так, были расчищены кирпичные стены, застеклены дверные и оконные проёмы, покрашены стены и потолки внутри. Мраморный пол, устроенный в тот период, когда в "футляре" действовала часовня во имя иконы Спаса Нерукотворного, заменён деревянным. И как итог: проведено отопление, что сделало возможным круглогодичное посещение музея.
     Что можно тут увидеть?Конечно же, личные вещи Петра Великого и предметы быта начала XVIII столетия. Гипсовый оттиск царской руки и бронзовую табличку с указанием роста основателя города — 2 аршина 14 вершков (204 см). Лодку-верейку, сработанную, по легенде, самим Петром. Экспозиция же "футляра" — старинные карты, гравюры, искусно исполненные макеты — рассказывает о военных действиях на невских берегах, о том, как выглядел город в 1700-х годах.
     ...В петровском Домике стоит побывать, как говорится, однозначно. Ведь это поистине раритетный объект, единственное деревянное жилое строение, дошедшее до нас от первых лет существования Петербурга.