Баяр Жигмытов
НОВАЯ САТИРА
|
Эдуард СКВОРЦОВ. "Страсти вокруг да около". — М., "Экслибрис-Пресс", 2011.
"СТРАСТИ ВОКРУГ ДА ОКОЛО" — это калейдоскоп баек, рассказов, размышлений свидетеля исторических событий.
Плохо, если человек не понимает, что происходит вокруг. И то верно: "Не бегай вокруг — становись в круг" (афоризм автора книги).
Автор склонен к эпатажу — а как иначе, видимо, считает он, если с каждым годом в нашей жизни прибавляется поводов сказать, что, мол, раньше такого не было. Было и похлеще. Просто надо попристальнее смотреть, используя весь свой жизненный опыт. А опыт, судя по стилю сочинений, у автора большой и многоплановый.
Издалека, исподволь автор подбирается к событиям, составляющим злобу современного дня.
"Около не вокруг — тут поможет друг".
Автор представляет себе народ подобно неводу — этакой огромной социальной сети, одну из ячеек которой образую я и мое семейство, как говорят латинцы — фамилия. "Подобный невод пребывает в мировом океане жизни. И чем он просторнее, тем больший валовой внутренний продукт дает невод"…
Автор подводит к мысли, что "благородная задача каждого долгоживущего в мире в том, чтобы все делать вовремя: быстро создать новую семью, своевременно выйти из эпохи, успеть покинуть взбесившуюся страну, расстаться с запанибратским народом, как уходит из дома младший брат, не получивший его в наследство".
Трудно не согласиться с мыслью автора, что народ несоразмерим с личностью. Но личность соизмерима с народом. То, что в народе присутствует неявно, умозрительно, в личности представлено ярко и выпукло.
Призывов к читателю книга не содержит — она его запросто берет и ведет по лабиринтам остросюжетного повествования. Читатель, дочитавший до конца, выбирается с автором на простор современной жизни с ощущением преодоления прошлого и радости по настоящему, пусть и не всегда светлому, но полного очередных жизненных коллизий с опытом преодоления темных сторон истории и безалаберности нынешних реалий жизни россиян.
С самого начала осознаешь сложность художественной задачи, которую ставит перед собой автор: Как через отторжение прийти к утверждению. Как преодолеть навязчивое: "Ни слова правды — все вокруг да около".
Серия пословиц, сочиненных автором, которые имеют шанс стать крылатыми, разбросаны по разнообразному тексту, скрепляя сюжетную основу книги в целом.
Заголовок книги задает определенное ограничение сюжетной канве повествования.
Автор — реалист в истинном значении этого слова и соответствующего мировосприятия — он предан реальной обстановке, реальным особенностям характера, реальным, а не вымышленным историческим событиям.
По крайней мере, в книге все представлено на суд читательских пристрастий и вкусов.
Сам автор избегает дидактики и поучительного тона.
Метод реализма позволяет автору обращаться к своему современнику без экивоков на эзоповский язык и потусторонность, граничащую с отстраненностью.
При всей эксцентричности сюжетов на темы прошлого, автор не выходит за рамки исторических реалий и доступных обывателю. Порой, его желание подстраховаться отсылками к документальной основе изгибов фабулы рассказа представляется излишним.
Очевидно, автору не хотелось бы, чтобы искрометные образы подтачивал червь читательского сомнения. Сарказм, гипербола, новые логические формулы — широко используются автором как средство заострить сюжетные повороты этой серии рассказов. Сюжеты рассказов актуальны. Здесь и психопатический разгул асоциального поведения фанатов в вагоне московского метро (поражает степень гиперболизации и сарказма стремительного темпа изложения) и комически-фельетонный сюжет использования кибернетизированного пояса верности для жены, которую незадачливый муж-изобретатель отправляет на панель ("Пояс верности")…
Невозможно телеграфным текстом передать ту степень фантасмагории, которая выстраивается на исторических этапах существования России, поскольку порой нелепость жизненных ситуаций вырисовывается игрой слов и искрометными поворотами сюжета. Чего стоят "звездуны", которые в условиях ограничений на проживание в столице, выстраивают оригинальную тактику выживания в условиях продуктового дефицита в стране.
Если первая глава выстраивает ситуацию нахождения под наркозом, то вторая глава в сопровождении юмористических рассказов рисует обстоятельства выхода из него (заметим, не претендующего на исчерпание сюжетов) — автор как бы намечает стилистику художественных и литературных образов, которую читатель может сам для себя продолжить, например, рассказ-байка "Четвертый муж, третья жена", может быть подкреплена байкой "Третий муж, четвертая жена" и так далее по ходу развития современной ситуации укорочения длительности брака в современном российском обществе.
Третья глава книги — это фантасмагория угарища Москвы на пожарище Подмосковья.
В изображении автора сплошь и рядом будничность удручает, а образность повествования потрясает: тюремные урки и солдаты зеэрка — продирающиеся из мест лесной дислокации казенных учреждений в большой город.
"Чему быть тому не миновать" — философия жизни, препарируемой художественными средствами в книги "Страсти вокруг да около".
Но автор стремится вырваться из сетей этой философии на простор искрометного юмора и несокрушимой правды жизни…
Завершающие книгу рассказы "Марши несогласных" и "Все хорошо, что хорошо кончается" подводят некоторую черту под реализацией замысла книги.
Можно поздравить автора: замысел полностью удался. Книга состоялась. Книга поучительная, острая, книга определенно художественная.
Нельзя не отметить, что при всей парадоксальности сюжетов и необычности угла зрения книга в целом излучает оптимизм, благодаря уверенному владению словом и особенностями русской современной (городской) речи.
|
|