Валерий Шитуев
ПЛАМЯ ЛЮБВИ
|
МОЯ ЛЮБОВЬ
На шершавом песке, что ласкает прибой,
Нарисую обиды одну за другой,
На гранитной плите — чтоб стояла века,
Напишу о тебе, дорогая моя.
На прибрежную гальку я выплесну боль,
И исчезнет она с набежавшей волной.
А слова той любви, что питает меня,
Нарублю из скалы, родная моя.
И в пучину морей закопаю на дно,
Слёз, страданий комок, что скопил я давно.
Видеть их никогда никому не дано,
Потому что мое… и лишь только мое…
"ЗАВЕЩАННАЯ ЛЮБОВЬ"
Ты слышишь деревья в саду,
О чём с ними ты говоришь?
Над чем на лужайке молчишь?
Доверила клёну любовь,
И тайны свои на беду,
И вновь взбудоражена кровь…
О ком ты шепталась в саду?
В твой дом постучался рассвет,
Ты с ним ворковала весь день,
И только вечерняя тень,
Спугнула его, но опять,
Ты долго хотела в ответ
О чём-то своём рассказать…
Кому ты послала привет?
Часами ты слушаешь дождь,
В твоё барабанит окно,
Дождинок накапай в вино,
Обмой своё тело росой,
Всё выпей, сотри, уничтожь,
Что слилось плохое с душой…
О ком прошептал тебе дождь?
Под утро, в рассветную новь,
Обласканный летним дождём,
В саду, вместе с клёном, вдвоём,
Любимой жене, — на века
Пропели мы песни, и вновь
Нам все подпевали слегка…
Кому завещал я любовь?
ЖЕНЩИНА ПУСТЫНИ
Песок. Кибитка. Вечный ветер. Зной.
Одна несу тяжёлый крест рабыни.
Песком пропитан женский разум мой —
Я женщина заброшенной пустыни
И не ропщу на странную судьбу,
Создавшую мне царство одиноких,
Почти не помню я свою родню,
Ушедшую за край земель далёких.
Всегда воды спасительный глоток
Отдам плывущим мимо караванам.
Для них глоток питья — всегда поток,
Ищи потом оазис по барханам.
Бывает, иногда из-под чалмы
Пронзит мужской пытливый, страстный взор.
И дрожь иной неведомой волны
Кольнет в груди, как бабушкин укор.
Навеки скрыл моё лицо платок,
Тугое тело спрятано одеждой…
Возьми меня, отдам взамен глоток —
Шальная мысль умрёт опять с надеждой.
И жизнь опять теряет всякий смысл,
Хрустит в зубах и стонет пустота.
Годами вьётся и стирает разум мысль,
И бьёт в мозгах — одна, одна, одна!..
Легенды по барханам пронеслись —
Хранительница царства одинока…
Фортуна, рок в одном клубке сплелись,
Мечтая карму разорвать до срока.
Никто не знает, что в душе моей,
Когда она угаснет и остынет,
Но слышен с каждым днем сильней
Мой дерзкий клич: "Я — женщина пустыни!"
МОЙ ОБРАЗ
Я тебя срисовал в пухе медных волос,
Я тебя написал маслом собранных роз
И в душе сотворил из небесных молитв,
Своей крови себе же проигранных битв.
Я лепил образ твой из оплывших свечей
Из наплывшего воска уплывших ночей,
Из видений ко мне приходивших во снах,
Интернетного спама компьютерных свах.
Я бродил по пустым тихо спящим дворам,
По рассветным аллеям, вишнёвым садам,
Собирая в траве хоровод лепестков
Для последних и сочных влюблённых мазков.
Я заглядывал в окна, подъезды, дворы,
Рестораны и бары вечерней Москвы
И в метро и в кино смутно верил и ждал,
Что кольнёт моё сердце внезапный удар.
Обернусь и увижу тебя наяву,
В своей спальне услышу шаги поутру,
Задохнусь полупьяный в твоих волосах,
Утону, в чуть припухших слезою глазах.
И теперь двадцать лет этот образ со мной —
Моей женщиной стал, моей верной женой.
Только кисть и резец до сих пор я храню
На заре, иногда, я тихонько встаю…
Добавляю в свой образ румян и белил,
Свежей глины кладу в ту, что раньше слепил.
Двадцать лет в новых красках тебя познаю,
Двадцать лет я творю, потому что люблю.
ПОЦЕЛУЙ ДОЖДЯ
Свежие слёзы, белые росы,
Свежий дождливый налёт,
И в беспорядке завязаны косы
В мокрый, тугой переплёт.
Запах фиалок ознобно дурманит,
Волосы пахнут грозой,
А в небесах Ринго Стар барабанит,
Дробью гремя неземной.
Где-то народ на Ивана Купалу —
Папоротник ищет в лесах,
И полыхают костры для забавы…
Только не в наших сердцах.
В мокрой беседке с дырявою крышей
Прячемся вместе с тобой,
Даже деревья ведут себя тише, —
И стерегут наш покой.
Нет никого кроме нас во Вселенной
И поцелуев дождя,
И не сгорит в этой жизни нетленной
Пламя любви, ты и я…
НАЗОВИ МЕНЯ
Назови меня как взбредёт с утра
И прижми к себе, приласкай любя,
И шепни скорей, что приснилось нам
Под весенний дождь, под весенний гам.
Положи на грудь мне свою ладонь,
Там где слышишь ритм, где в душе огонь.
Мысленно спроси, что сама рискнёшь,
Я отвечу "да" — по глазам прочтешь.
Горсть своих волос собери в руках
И сжимая кисть, нарисуй впотьмах —
Свежий пурпур щек и задорный блеск…
Только для меня, только не для всех.
ТВОЙ ДОМ
Где-то вдалеке, где-то за кустом,
Я стою один и смотрю в твой дом.
Знаю, одинок твой пустой очаг,
Подбери меня, я твой друг, не враг.
Много дней следил за твоим окном
И давно хотел напроситься в дом.
Я не подведу, не предам тебя —
Позови скорей и взгляни любя.
На твоей груди вещий талисман —
Унесёт беду, отведет обман.
Встану на крыльце, он кольнёт в груди,
Ты откроешь дверь и шепнёшь "войди"!
Если нам судьба вместе песни петь,
Значит, наш удел свой очаг согреть,
Не напрасно я у окна стоял,
Ангел мой родной нас давно связал.
НАШ РАЙ
И где-то там, на тропах каменистых,
Где бродит добрый снежный человек,
Я утону в глазах твоих лучистых,
Нырну в пучину глаз твоих навек.
Возьму тебя в нетронутую снежеть
И унесу в нехоженую даль.
Забуду лоск и офисную свежесть
И мы построим наш уютный рай.
Где только камень, белый снег и вечность…
Как вены вскрыты чакры и душа…
Тогда в любви стремишься в бесконечность —
Когда сплелись — мы любим не спеша…
Прошли спираль падений и рождений,
Пришли к тому с чем начинали путь.
Твои глаза и я — невнятный гений,
А если и приврал — совсем чуть-чуть.
Построим рай в сухом, сосновом боре,
Одну часовню — только для души.
И скоро нас с тобой полюбят горы
И снежный человек твои борщи.
ДОЧЬ
Как хочу свою дочь к алтарю
Отвести, когда время придет.
Всех старух по пути одарю
И засыплю цветами приход.
Сам хочу привести как отец,
Часть души небесам передать.
Взяв за руку, под белый венец
Свою дочь с Богом мужу отдать.
Мне не важно, кто будет жених,
Прост и беден, из скромной семьи,
Ничего мне не надо от них —
Были б счастливы дети мои.
Дочь, сама дорастешь и поймешь,
Когда сердце прикажет: "Пора!",
Если вместе по жизни пойдешь,
С ним дорога одна — навсегда.
И надеюсь, что я заслужил
Этот путь с тобой рядом пройти,
Все, что смог, я в тебя заложил,
Только ты напоследок прости…
У тебя будет новая жизнь,
Своя радость, печаль, дети, дом.
Трудно будет, — крепись и держись,
Не прикроешься больше отцом.
|
|