Игорь Витюк
С НАДЕЖДОЙ НА СПАСЕНИЕ
|
Антология одного стихотворения "Золотое перо Московии"№ 18. — М.: Московская городская организация Союза писателей России, 2012.
Нынешний год выдался "горячим" в политической жизни России. Ну, и разве останутся в стороне от "общественного брожения" наши поэты?
Вот и Григория ОСИПОВА, явно затосковавшего на даче в деревне, потянуло к переосмыслению многотрудной русской жизни:
Нет следов ни в поле, ни в овраге,
Нет порывов ветра над селом.
Впору помечтать об общем благе,
Жизнь осмыслить под иным углом.
Ночь пройдёт, я загляну к соседу,
Ряд банальных истин изреку,
С потаённой грустью вновь уеду
В стольный город разгонять тоску.
А в Москве — весь нынешний год — то ли люди, то ли гвозди — всё рвутся и рвутся в неведомые битвы незнамо с кем! Хорошо, если это только сон, как у Сергея СОКОЛОВСКОГО:
Гвозди, как люди, — за рядом ряд, —
Снова готовы в бой.
Люди, как гвозди, не говорят, —
Тянут меня с собой!
Ночь отступила, в моём окне —
Красной рябины гроздь,
Но на Земле, что приснилась мне, —
В каждой могиле — гвоздь!..
Но, слава Богу, ещё не все поэты ушли в политику! Есть среди нас и те, кто не гвозди в неведомые "гробы" заколачивает, а светлые мысли вбивает "в точку":
В райском поле по листочку,
По цветочку буду рвать;
Буду в точку, в точку, в точку
Мысли точные вбивать.
(Владимир БОЯРИНОВ, "Точка")
И тотчас забудет русская душа о политике, и будет метаться: то ли страдая от потерянной любви, то ли — в поисках новой любви:
Загорится остывшая кровь
До малиново-алой истомы…
Вдруг почудится — будто любовь
Большаками уходит из дома.
Вдруг откроется дальняя даль, —
Распахнётся небесная книга,
И страниц золотую печаль
Позабудет душа-забулдыга
(Эдуард ХАНДЮКОВ)
Но воцарится в мыслях тишина, а в душе — Божественный покой. И чего ещё нужно русскому человеку после несладкого трудового дня? —
Божий мир замирает и дремлет,
Только мне в этот час не до сна, —
Слышу я — как нисходит на землю —
Тишина, тишина, тишина.
(Валерий БАТАЛЕЕВ, "Тишина")
И сразу же понимаешь, что ты — и Земля, ты — и Мiр Божий, — из "одного теста слеплены", и что живём мы по законам Божиим, а вовсе не по законам, придуманным какими-то непонятными людьми…
Не горюй обо мне, я согреюсь н
а солнышке редком,
И не сахарный я, чтобы таять под мёрзлым дождём,
Если землю мою разложить на молекулы-клетки
И со мною сравнить — до конца мы с землёй совпадём
(Юрий ВОРОТНИН)
Да и не за горами уже новая заря, когда солнце Русской Поэзии пронзит душу каждого человека, ибо Поэзия это — форма разговора человека с Богом.
А говорить с Богом человек должен только о Любви, — о великой и неиссякаемой Небесной любви.
Слова и форма вечно живы
В пределах ясной Красоты.
И чувства светлого порывы
Сольют реальность и мечты.
И нет ни снов, ни толкований,
Ни страхов, ни озонных дыр,
И оживают изваянья,
И серебрист подлунный мир.
(Владимир ГУСЕВ)
Вот тогда и
откроется заблудшему в политических спорах русскому человеку смысл и бытия, и инобытия. Может и отобьётся или, хотя бы, увернётся, наш человек от страшного Зверя, принявшего облик всеобщего помешательства на политике.
В краю одиноких растений —
Никто никому не судья.
И тяжко быть собственной тенью,
Отбившись, вконец, от зверья.
И, словно спасаясь от ада,
В погоне за жизнью иной,
С упорством, достойным награды,
Идти без дороги домой.
И в поисках мира иного,
С надеждою — душу спасти,
Пройти мимо дома родного,
Как мимо чужого пройти…
(Лев КОТЮКОВ, "Памяти писателя
Андрея Платонова")
И как бы ни бесновались иные общественные "активисты", но настоящие русские поэты выпускают в свет вот уже в восемнадцатую птицу-антологию "Золотое перо Московии", которая всякий раз открывает душе читателя новые горизонты безграничного Мiра современной русской поэзии и дарит неиссякаемую надежду на Спасение.
|
|