В ПОЛЕ БОРОДИНСКОМ
(К 200-летию Бородинского сражения)
1
Иду бескрайним полем Бородинским,
Вдыхая терпкий запах летних трав,
А памятники доблести российской
Стоят, геройским прошлым душу взяв.
И я уже вдыхаю запах гари.
Повсюду бой — страшнее, чем в аду.
Судьба моей решается Державы
В том, … восемьсот двенадцатом году.
Отсюда вижу, как Кутузов зорко
Сраженье зрит в подзорную трубу,
А там — Наполеона треуголка.
С отчаяньем кусает он губу.
Как поражён отвагой он российской!
Как не желает проиграть он бой!
…И грудятся на поле Бородинском
Тела героев страшной битвы той.
Солдаты, офицеры и — безусый
Лежит на поле брани паренёк,
Что знамя нёс… Он прапорщик был русский.
Не каждый с честью умереть бы мог
В свои шестнадцать… Господи, помилуй!
Помилуй их: и мёртвых, и живых!
Дай сыновьям России больше силы,
Во имя всех апостолов святых! —
Шепчу и слёз с лица не утираю.
Здесь смерть пирует, взгляд куда ни кинь.
Мне кажется, я с ними умираю,
Так, не дожив до доблестных седин.
2
…Не победили и не проиграли,
Две армии измотаны, вконец.
Потом мы долго, трудно отступали,
Москву сожгли — французы ликовали,
И думали, что нам пришёл конец.
Ну а потом, — чуть позже, — чудо вышло:
Наполеон бежал! Бежал француз!
Мы всё-таки врагу всадили "дышло",
Чтоб больше он не шёл на нашу Русь!
…Герои наши, витязи Отчизны
(Вас только так и надо называть),
Сражаясь с величайшим героизмом,
Умели побеждать и умирать
За нашу землю горькую, святую;
За веру нашу и за наш народ!
Нет, мне не надо Родину другую,
Коль здесь такое прошлое живёт.
Иду бескрайним полем бородинским,
Печален мой и вдохновенен взгляд,
А памятники доблести российской,
Как витязи былинные, стоят.
* * *
Уходящим русским деревням посвящается
Деревенька моя,
Запорошены снегом домишки,
Поле, реденький лес
И речушка под старым мостом.
Жизнь здесь так непроста!
У иных нет — не то, что излишка,
Нет почти ничего —
Пусто так, покати хоть шаром.
Всем, кто здесь в этот час
И в такое лихое столетье,
Не забыл, не предал,
Что завещано предками нам:
Землю наших отцов
И обычаев русских соцветье,
Наш великий язык, —
Небесами который нам дан, —
До земли поклонюсь!
Поклонюсь, обниму и заплачу,
Не скрывая ни слёз,
Ни тоски о прошедшем былом.
В этой жизни — увы! —
Люди бедные мало что значат
Для иных — просто сор.
Но об этом, … об этом — потом!
Снег кружит надо мной,
Серебрясь и ликуя в полёте.
Я сквозь слёзы смотрю
И у неба спасенья молю,
Чтобы снова душа
Зазвенела на радостной ноте
У обычных людей,
Тех, кого беззаветно люблю.
* * *
Мариуполь, Мариуполь,
Дождь по крышам нудно хлюпал,
И качалась на волне
Лодка с чайкой на корме.
И припомнилось былое:
Речка. Лодка. В лодке — двое.
Лучезарность юных глаз
Озаряла счастьем нас.
Я смеялась звонко-звонко,
Ведь была совсем девчонкой
С длинной русою косой —
Главной девичьей красой.
Ты же был худым мальчишкой
С укороченною стрижкой.
Морем нам казалась речка,
В такт стучали два сердечка.
Океаном жизнь казалась,
О романтике мечталось.
Были неразлучны мы,
Как морские две волны.
Только жизнь пошла иначе,
Покатилась, словно мячик.
…А мечты остались там —
С чайкой плавать по волнам.
МОЙ ХРАМ
Той тишиной душа полна,
В которой места нет веселью,
В которой голосов волна
Приводит к сильному волненью.
В той тишине — душа Творца
И запах ладана повсюду.
Я в ней могла бы до конца
Прожить совсем одна, без люда.
Но не замаливать грехи
До исступления, до хрипа!
Я в ней слагала бы стихи,
Под еле слышный голос скрипок.
Но не дано мне тишины
В сей суетливой жизни шумной,
В которой тягостные сны
Всё чаще вижу, всё безумней;
В которой неуемный гам
С годами всё больнее слушать.
Я из стихов построю Храм,
Чтоб в нём мою отпели душу!
Я ЗНАЮ
Я знаю, Вы забудете меня,
Когда наступят вьюги и метели,
Но март, ручьями вешними звеня,
Придаст Вам силы музыкой капели.
Тогда-то Вы, очнувшись от зимы,
Меня припомнив, улыбнувшись свету,
Поверите в несбывшиеся сны,
Во власть любви и в яркую комету!
Тогда-то Вы припомните о том,
Что, боль души изведав в этом мире,
Любви своей дарила Вам тепло
И думы поверяла тихой лире.
Ну, а когда засвищут соловьи
В предчувствии пленительного лета,
Я знаю, Вы припомните стихи,
Рождённые моей душой поэта!
|