Сергей Крюков _ СТИХОТВОРЕНИЯ
Московский литератор
 № 19, октябрь, 2014 г. Главная | Архив | Обратная связь 



Сергей Крюков
СТИХОТВОРЕНИЯ


     Друзья! Я рад снова встретиться с вами. Для многих 60 лет — серьёзный рубеж, повод для переосмысления прожитой жизни. Переосмысливать прожитое, как мне кажется, полезно в течение всей жизни. А рубежом такие юбилеи в наши дни считать — не рановато ли? Поэтому — никаких итогов! Просто — очередная дружеская встреча.

      
     * * *
     Я бреду, спотыкаясь о тени
     Тех, которыми память жива.
     Всё пытаюсь нащупать ступени,
     Где заветные зреют слова…
     Нет, в пути не ищу я покоя,
     О былом не жалею ничуть.
     Достучаться бы в сердце людское,
     Проложив к сокровенному путь.
     Я и с этими знаюсь, и с теми,
     Но, пока вызревают слова,
     Всё бреду, спотыкаясь о тени
     Тех, которыми память жива…
      
     НОЧНОЕ КУПАНИЕ
     Звёзды в чёрную воду упали,
     Опустились на самое дно.
     Небеса, как обычно, купали
     То, что людям купать не дано.
     Небесам уступает без боя
     Ширь земная — любой водоём,
     Водяное пространство любое…
     Глади весело с небом вдвоём…
     Необъятность небесного круга
     И уютная малость пруда
     Навсегда просочились друг в друга —
     И бездонною стала вода…
     И — ни думать не мог, ни гадать я,
     Что, ныряя в полночном пруду,
     Я отрину земные объятья —
     И в объятья небес упаду…
      
     * * *
     Жизнь сегодня у меня
     Выдалась короткая:
     Промелькнула за полдня
     Рыболовной лодкою.
     Где не молкнет чайки крик
     У крутого берега,
     Продал мне Харабалык
     За полжизни жереха.
     За корнями тростника
     На песчаной отмели
     У меня три судака
     Четверть жизни отняли.
     А в соседнем ильмене,
     За лужайкой низменной,
     Растерзали щуки мне
     Весь остаток жизненный.
     Если мне подаришь рай
     С кущею любовною —
     Променяю, так и знай,
     На счастье рыболовное!
      
     ЗАСУХА
     Год выдался безжалостным, преступным.
     От засухи река почти мертва.
     И, сделав заповедное доступным,
     Сомкнулись с берегами острова.
      
     Приподнялись береговые склоны,
     Протоки обнажились, обмелев.
     И ветер иссушает луг зелёный
     С пронзительною нотой нараспев.
      
     И всё бы — ничего. Пройти смогли бы
     Мы по любому Божьему пути.
     Но — ни зверью прибрежному, ни рыбе
     Теперь от человека не уйти…
      
     * * *
     С годами всё реже и реже
     Выходишь смотреть на закат,
     Но всё же порою, как прежде,
     С природою встретиться рад.
     Всплакнула тревожная птица
     Над речкою цвета небес,
     И красное солнце садится
     За чёрный взъерошенный лес…
     И кажется, тихо и робко
     За сумраком леса вдали
     Огромная божья коровка
     Сползает за кромку земли.
      
     ПРОРЫВ
     Затонный тлен.
     Тяжёлая водица.
     Обманчивая тишь…
     Здесь даже появляться не годится.
     И что же ты стоишь?!
      
     Я оттолкнусь
     От зыбкого болота
     Заиленным веслом.
     И сквозь корши, будя водовороты,
     Полезу напролом.
      
     За устьем — мыс.
     Песчаные заструги
     Цепляются за дно.
     По суводи в обратном полукруге
     Кружить мне суждено.
      
     Излучина дугою путь мой режет.
     С усталостью борюсь…
      
     А мне бы только выгрести на стрежень —
     Я дальше — разберусь.
      
     МИЗИНЕЦ ПАГАНИНИ
     Орфею брат, средь ночи синей
     Смычком взрывал он тишину.
     Одним мизинцем Паганини
     Враз мог бы выиграть войну.
      
     Неукротимый, как испанец,
     Он искры взглядом исторгал.
     И по струне скользивший палец
     Струну стальную — зажигал.
      
     И каждый видел не однажды,
     Как ввысь взмывал крылатый конь.
     И проклинал в испуге каждый —
     Во тьме бушующий огонь.
      
     Кричали: "Дьявол — Паганини!" —
     Ломились — все на одного…
      
     Господь создал его мизинец.
     Создал — и было для чего.
      
     * * *
     Есть право на любовь. Есть право на ошибку.
     Среди иных даров Господнего добра
     Есть право догорать в надсумеречной зыбке
     Полночной немотой душевного костра.
     Безнравственно просить в молитве наслаждений.
     Но слаще ничего при жизни не хочу —
     Лишь продлевать с тобой литой поток мгновений.
     И, руки вознося, в отчаянье молчу.
     Я вечно нахожусь в подвешенности между
     Злодейством жадной тьмы и добротой огня.
     Но верю и живу немеркнущей надеждой,
     Что смертная любовь бессмертнее меня.
      
     БУКЕТ СОНЕТОВ   
     1.  Букет сонетов. Новая игра?
     А может быть, невиннейшая шалость,
     Рождённая на кончике пера,
     Что на бумаге невзначай осталась?
          А может, просто подошла пора,
     Задумавшись, осмыслить эту малость,
     Крупицу жизни, дни и вечера,
     Что необычно мной воспринималась?
          Крупица жизни, дни и вечера,
     И сном не затуманенные ночи…
     Причудлива фантазии игра,
     Когда душа без счастья жить не хочет…
          Сегодня подарить я Вам готов
     Букетик из пяти живых цветов.
        
     2.  Мы ввысь взлетели с ледяных вершин —
     И встретили друг друга в поднебесье.
     Здесь — ни людей, ни хижин, ни машин…
     И лишь простор — для крыльев и для песни.
          Друг перед другом медленно кружа,
     Кричим, но звуки гасятся эфиром.
     И, крыльями неверными дрожа,
     Мы множим лишь вибрации над миром.
          Летим навстречу — и, почти сойдясь,
     Расходимся опять на расстоянья.
     Но вновь и вновь неведомая страсть
     Сближает горделивые созданья.
          Мы, перья обжигая на ветру,
     Играем в непонятную игру.
      
     3.  Не зная друг о друге ничего,
     Мы до сих пор молчим о самом главном.
     И дело, к сожаленью, таково,
     Что может всё закончиться бесславно.
          Сквозят вопросы в косвенных словах
     И угасают, не найдя ответов.
     И прячутся за этим боль, и страх,
     И темнота сплошная без просветов.
          Мы тычемся вслепую, как щенки,
     В тревоге перед миром непонятным.
     Мы друг от друга страшно далеки,
     Но нам обоим нет пути обратно.
          Мы оба знаем, что любой ответ   
     Быть может хуже, чем простое "нет".
       
     4.  Я Вас люблю, но как сказать об этом,
     Ведь слово изречённое есть ложь!?
     У нас — роман с таинственным сюжетом,
     В котором вряд ли что-то разберёшь.
          Зачем — слова, когда и так всё ясно!
     Пустая встряска воздуха и стен?
     Я Вас люблю, и это — так прекрасно,
     Хотя и не для всех и не совсем.
          Когда бы Вы любить меня решились,
     Моих бы слов никто не удержал.
     Когда б они звучали и вершились,
     Не только б воздух, шар земной дрожал!
          Но никогда не прозвучать словам,
     Не нужным никому, ни мне, ни Вам.
     5.  Когда бы Вы читать умели мысли,
     Наполнившие голову мою,
     Я слов, что в чуткой тишине зависли,
     Не отражал бы в письменном строю.
          Мне видится вопрос в молчанье Вашем —
     И в мыслях зарождается ответ.
     Но вновь — вопрос. Он для меня не страшен,
     Но на него пока ответа нет.
          Но что за прок в вопросах без ответов!
     Всё тяжелей безжизненная рать.
     А скинию простых моих заветов
     Удастся ли кому расшифровать?..
          Но я молчу, чтоб словом не предать
     То, что одной лишь вечности под стать.
      
     * * *
     Страсть её небесами не венчана,
     Но спугнуть это чудо не смей:
     Молодая красивая женщина
     Упивается страстью моей.
     В женской страсти — прозрение сущего,
     И спугнуть её — значит украсть,
     Не самою ли жизнью отпущена
     Слабой женщине — сильная страсть.
      
     МОИ ОБЪЯТЬЯ
     Лишь для тебя — мои объятья.
     Но это знаю только я.
     Не так скрепляют дружбу братья,
     Не так братаются друзья.
      
     Не так тела свивают змеи
     В живой мерцающий кристалл.
     Так только обнимать умеет —
     В печи расплавленный металл.
      
     В огне соитья неземного
     В объятьях так легко сгореть!
     Ты, утопая в них, готова
     Со мною вместе умереть…
      
     Твоё дыханье струйкой тонкой
     В ночной реке растворено,
     Где проплывает лёгкой джонкой
     Луны округлое окно.
      
     В окно заглядывает бездна,
     Органным голосом трубя, —
     И видит оком занебесным,
     Как обнимаю я тебя…
      
     * * *
     Самые тонкие в мире пальцы —
     Нежности нежной нежней.
     Как я измучился, как заждался,
     Помня всечасно о ней!..
      
     Самые тонкие пальцы на свете,
     Можно ли вас забыть!
     Ласки заоблачные эти
     Можно ли не любить!
      
     Нежности ласковей вы не знали,
     Ласки не знали нежней.
     Разве кого-нибудь так ласкали,
     Как — уносящие прочь печали —
     Пальцы любимой моей!
      
     * * *
     Мне обижаться-то вроде как не на что,
     Да и пожалуй — смешно…
     Колокола созывают ко всенощной,
     Звуки втекают в окно.
     Колокола призывают к смирению.
     Может, когда и смирюсь.
     Если закончится в сердце горение
     И позабудется грусть.
     Нежное сердце разлуки не вынесло.
     Но — отчего же, скажи,
     Не умирают счастливые вымыслы,
     Не отстают миражи?
     Ты мне дарила ни с чем не сравнимое
     Солнечных дней забытьё.
     Я согревать не устану, любимая,
     Нежное сердце твоё.
      
     * * *
     В нашем  доме — три окна:
     В первом — ночь черным-черна,
     Во втором — слепящий день,
     В третьем — лишь заката тень.
     Прорубить пора давно
     И четвёртое окно,
     Да икона на стене —
     Как рассвета луч в окне.
      
     В ГЕФСИМАНСКОМ САДУ
     В Гефсиманском саду зацветают оливы.
     Ветви мира являют любви торжество…
     Звёздной ночью сквозь ранящей скорби наплывы
     Наяву, как во сне, я увидел Его.
      
     Он молитву творил, глядя в небо тревожно,
     Прорицая рожденье последнего дня:
     — Я приму свой удел. Только, если возможно,
     Да минует, Отец, эта чаша меня.         
      
     В мире бурных страстей кто-то дёргал за нити,
     Что несведущий взгляд не узрит никогда.
     А в задёрнутом тьмою бездонном зените,
     Истекая лучом, догорала звезда.
      
     На двенадцать частей преломлю я просфору
     И в зените найду роковую звезду.                     
     Крови телу придам, пригубивши кагору,
     И останусь навек в Гефсиманском саду…
      
     На Голгофе не слышно ни крика, ни стона.
     И суровое небо не пышет грозой.
     Только мироточит за лампадкой икона.
     И запястья сочатся кровавой слезой.
      
     ПОДБИТАЯ ПТИЦА
     Я видел подбитую птицу.
     Она молотила крылом,
     За небо стремясь зацепиться.
     Но крепко держал перелом.
     Казалось, нет силам предела.
     Чуть-чуть бы — и птица взвилась!
     Но смертная мука глядела
     Со дна стекленеющих глаз,
     Безудержно меркли в которых
     Зарницы высокой мечты,
     Разливы бескрайних просторов,
     Открытых глазам с высоты…
     А памятью дали осиля,
     Увижу, как, Бога моля,
     Все рвёшься ты к небу, Россия,
     Подбитая птица моя.
      
     МОНУМЕНТ
     На этот танк ещё мальчишкой
     Я залезал из баловства.
     И люка башенного крышку
     Приподнимал едва-едва.
     Теперь и рад бы влезть на башню,
     Лугам панамой помахать… —
     Да позабылся день вчерашний,
     А время течь не хочет вспять…
     Возвышен танк на пьедестале
     Который уж десяток лет.
     А грозных боевых баталий
     Давно растаял дымный след.
     Покрылся ржой ленивый барин,
     Но мне его — не пожалеть:
     Я бесконечно благодарен,
     Что танку можно поржаветь.
      
     СТОЙКОСТЬ
     Россия-Русь моя, ты — не страна, не край,
     Ты — беспредельное суровое пространство…
     Кому не нравится, ложись — да помирай.
     А Русь останется в нетленном постоянстве.
      
     Ветрами выстудит, что не укутал снег.
     Морозом выстрелит, когда не ожидали.
     И, если выстоит, не сгинет человек,
     То новой истиной к нему прорвутся дали.
      
     Нет-нет, за Господа решать я не берусь.
     И прорицателей на свете слишком много…
     Не оттого ль ты и сильна, Святая Русь,
     Что так неистово зависима от Бога?..
      
     МГНОВЕНИЕ

                 "Остановись, мгновенье!
                 Ты прекрасно."
                 И.В.Гёте, "Фауст"
      
     Снег выпал —
     И такая тишина,
     Что слышно соловьёв грядущих вёсен.
     Загадочная зимняя страна
     Висит на иглах опушённых сосен….
     В ладоши хлопни —
     Рухнет снег на снег,
     И эхо с эхом встретится в полёте.
     И — для чего здесь нужен человек,
     Вы никогда, наверно, не поймёте…
     Ловлю ладонью
     Лучик золотой.
     Доверчиво он на руку ложится.
     Остановись, мгновение,
     Постой! —
     Такое — никогда
     Не повторится…