* * *
Лохматого пса лаем
Гостей встречает двор,
И петушиным раем,
И панорамой гор,
Гирляндами, что свиты
Из виноградных лоз,
И кактусом небритым
В слезах вечерних рос,
Проявленной картиной –
Сиянием луны,
Созвездий паутиной
В капканах тишины.
Подрагивает веко
Во сне, когда не спишь:
Течёт по небу млеко
В селении Дурипш.
* * *
Мчусь в фирменном вагоне,
Простясь среди весны
На солнечном перроне
С республикой Апсны.
Страна души, открыта,
Тепла твоя ладонь.
Лишь с недругом сердиты
И всадник твой, и конь.
Страна вершин, где речки
Резвятся в облаках,
Курчавых, как овечки
На пастбищных лугах.
Зато внизу на пляже,
Сняв серенький кафтан,
В армейском камуфляже
Красуется платан.
Приветливы здесь сёла,
Здесь моря через край,
У станции Весёлой
Здесь ждёт меня твой рай.
Абхазия, в вагоне
Час тороплю, когда
Опять меня погонит
Каприз жены сюда.
* * *
Мне с Павелецкого вокзала
Плацкартных парочку ночей
До речки Псоу, что связала
Меня с Абхазией твоей.
Ты уроженка знойной флоры,
А я амурский водохлёб.
С тобою море, солнце, горы...
Мне пресная среда амёб
Дарила радости попроще,
И благодарен я тебе,
Что эвкалиптовые рощи
Случились и в моей судьбе.
Что в келье Симона молился,
Что и святым местам Камана
Намедни снова поклонился,
Что горного хлебнул тумана,
Что к башне Иверской дорога
Меня не выбила из сил,
И камни крепости здесь трогал
И Богородицу просил
Благословить, чтоб не утратил,
Не променял креста любви.
* * *
На зелёные свечи
Кипарисовых рощ
Сбросил розовый вечер
Южно-русскую нощь.
Август.
Падая, звёздам
Пахнуть морем легко.
А тонуть им непросто –
Глубоко, глубоко...
* * *
Застряли звёзды юга
В пиле кавказских гор.
Как друга ждёт подруга,
Поёт сибирский хор.
Транзисторным приёмником
Играю с миром в прятки.
Когда бы стал паломником,
Дошёл бы до Камчатки.
Там Мекка географии,
Там не было Иуды,
Там кредо биографии,
Когда не до простуды,
Когда болели кубриком
И «крабом» на фуражке,
И доверяли рубрикам
Родной многотиражки.
Не пляжами Афона,
Тропой к монастырю,
Где стану у амвона
Поближе к алтарю,
Уж коль оставил город,
Лечи, Кавказ, меня.
Достаточно был молод,
Чтоб ждать другого дня.
* * *
Гудаутский пёс Балу,
Даром что овчарка,
Приглашать его к столу
Не спешит хозяйка.
Курам тоже с петухом
Нет достойной чести,
Даром что они в сухом
Месте на насесте.
Кузе первому почёт
И кошачьи сласти,
Даром что ль он звездочёт
И персидской масти?
* * *
Седина прибоя.
Каменистый пляж.
Возраст не плейбоя –
Мне пора в тираж.
Черноморье. Утро
С солью на губах.
Солнечная пудра
Тает на волнах.
В радостном мажоре
Плещется дельфин:
Скоро выйдут в море
Джексон и Вадим.
Джексон на «банане»,
Рулевым Вадим
В кэповской панаме,
Пять жилетов с ним.
Пляжные зеваки,
На аттракцион
Лезьте, но без драки.
Здесь морской закон.
Знает и проказник,
Знает и дельфин:
Всем устроят праздник
Джексон и Вадим.
Мне печаль не горе,
Если не один,
Если вышли в море
Джексон и Вадим.
* * *
Где в синей колыбели
Мерцание лампад,
Ночного зноя трели
Сверчка или цикад,
Серьгой на кипарисе
Рождение луны,
Котом с повадкой рыси
Все норы сочтены,
Там в кляксах виноградин
Уснул абхазский двор...
И дождик из Багдади
Подкрался, словно вор.