Светлана Комракова __ ТРИ РАССКАЗА
Московский литератор
 № 2 январь, 2016 г. Главная | Архив | Обратная связь 



Светлана Комракова
ТРИ РАССКАЗА

     ЗОНТИК
     "Как хорошо я учила географию в школе", — думала Елена, посмеиваясь над собой. Практически всю жизнь была уверена, что Лондон находится севернее Москвы. Вот на карте Скандинавия, а поблизости Туманный Альбион. И сидя в самолете, Елена искренне убеждала себя, глядя на солнце, что летит на север.
     Англия встретила жарой. Жара в конце мая на севере так удивила Елену, что она высказала свои мысли вслух, чем развеселила своих спутниц. Они уверяли, что Лондон находится на широте Киева. Ну, то, что Киев южнее Москвы, знала даже Елена. Не очень поверив подругам, Елена погрузилась в атмосферу Лондона. Правда, это случилось не сразу.
     Она никак не могла увидеть лица города под многочисленными плакатами рекламы, что напоминало современную Москву. Даже знаменитые красные двухэтажные автобусы не убеждали, что она в Лондоне. И только на следующий день, когда на таком же автобусе они втроем поехали на обзорную экскурсию по городу, проезжая мимо Вестминстерского аббатства, глядя на его величественную готику, Елена почувствовала: вот он, Лондон! Известный нам по историческим романам, фотографиям и телевизионным репортажам.
     Город оказался удивительно уютным, не чопорным, а порой просто родным, особенно когда Елена с подругами пешком шли к знаменитому на весь мир дому 221 бис на Бейкер-стрит.
     Обо всех Лондонских достопримечательностях можно прочесть в несметных путеводителях, или приехать и посмотреть самим. Эта история немного о другом — о Лондоне бытовом, человеческом.
     Где-то посредине пребывания подруги, прогуливаясь по одной из центральных улиц, заглянули в фешенебельный магазин, где была распродажа. Они рассматривали кофточки и свитерки, примериваясь к покупкам. Елена думала, не купить ли свитер тонкой вязки своему сыну, как к ней подошла одна из подруг, узнать, много ли у нее фунтов-стерлингов, дабы не бегать сейчас в обменный пункт.
     Елена вынула кошелек, в котором было 30 фунтов, чего вполне хватало на две покупки. Она положила кошелек в сумку, закрыла ее и вновь прикидывала, подойдет ли свитер по размеру. Наконец, решившись, пошла к кассе. Сумка почему-то оказалось открытой. Не придав этому никакого знания, Елена стала искать кошелек, который почему-то не находился! Оставив свитер на кассе, Лена вернулась к подругам, которые высказали неутешительную мысль, что кошелек украли.
     Обескураженная Елена подошла к кассе, и девушка кассир спросила:
     — Вы вынимали кошелек до этого?
     — Да.
     — Вот этого делать не надо было.
     Тут все трое вспомнили, что их об этом предупреждали. А Елена с изумлением и даже страхом поняла, что не услышала и не почувствовала решительно ничего!
     Человек-невидимка, открыв на сумке молнию, виртуозно вынул из нее кошелек так, что этого не увидел никто! Высокий уровень профессионализма! Только награда невелика — 30 фунтов, 10 долларов и 320 рублей, думается, непонятной валюты. Елене было жалко сам кошелек и угнетал факт кражи — от этого возникло чувство незащищенности.
     Третья подруга оплатила все покупки, и  дамы поехали в паб, пообедать и запить пивом эту неприятность. Елена думала о том, что грабитель мог вытащить деньги, а кошелек просто выбросить, поэтому они еще заезжали в магазин, но безрезультатно.
     Пребывание в Англии подходило к концу. И хотя Альбион в это время года оказался не туманным, а теплым и солнечным, не обошлось и без дождей, коротких и сильных.
     В день отъезда Елена с подругами еще гуляла по городу, самолет поздно вечером. В парке роз любовались роскошью цветов, вдыхая головокружительный аромат. А на город наползала туча, огромная, лиловая. Зонтики подруги оставили в гостинице. Поэтому, завидев тучу, решительным шагом двинулись в сторону отеля.
     Ливень хлынул неожиданно и стеной. Подруги бросились в ближайший магазин как в укрытие, и Елена через минуту поняла, что в этот обувной она забежала одна. Сначала она разглядывала обувь, а дождь лил, потом она встала у окна, а дождь лил. Елена посматривала на часы, а дождь лил и гром гремел. Покупателей в магазине не было, лишь Елена и еще одна дама пережидали дождь.
     Молодые продавцы, юноша мулат и девушка европейской наружности, вдруг спросили:
     — Вы без зонтика?
     — Да.
     — Далеко живете?
     Елена назвала отель.
     — Ну, это недалеко.
     — Да, — согласилась Елена, — только автобус в аэропорт Хитроу отходит через полчаса.
     — Куда летите?
     — В Москву.
     — О! Тогда не успеете, — и рассмеялись.
     — Успею, — тоже улыбаясь, возразила Елена, — положу сумку на голову и побегу.
     — Промокнете.
     — Может быть.
     Дождь за окном лил по-прежнему, и продавцы продолжали свои расспросы.
     — Вы русская?
     — Да.
     — А кто вы по профессии?
     — Преподаватель информатики.
     — О-о!
     Тут молодой человек ушел в подсобное помещение, Елена вновь посмотрела на часы, и поняла, что через 5 минут точно надо будет выбегать под холодный дождь, как появился вновь продавец с черным зонтиком в руках.
     — Пойдемте, я вас провожу, чтобы успели на самолет.
     — Thank you very much! — с удивлением произнесла Елена.
     И они вдвоем, все еще разговаривая на разные темы, побежали к гостинице. Весело распрощавшись у дверей с неожиданным спасителем, Елена вошла в холл, где ее ждали подруги. Они удивились ее появлению в сухом виде, сами все еще вытирали волосы. А Елена с удовольствием рассказала о своем веселом провожатом.
      
     ПАВЛОВСКАЯ РЕФОРМА
     У Тамары было двое детей до 12-ти лет, поэтому в отпуск она всегда уходила летом. Все остальные коллеги в отделе — по графику, а она летом. Такое право ей давало брежневское постановление: отпуск летом, да еще две недели за свой счет, если желаешь. Тамара желала. Отпуск сроком в 24 рабочих дня всегда казался ей слишком маленьким.    
     В последний рабочий день она напоила коллег чаем с тортом и получила совсем не маленькие отпускные, такие, что часть вполне можно было отнести на сберкнижку. Откладывать излишки Тамара была приучена своими родителями. Назвать ее экономной — это погрешить против истины, но, тем не менее, вклад в сберкассе у нее был, и мысль, отнести часть денег на сберкнижку перед отъездом, тоже была.
     Но ей не дано было осуществиться: навалилось столько всяких разных дел, что Тамара просто не успела дойти до сберкассы.
     Вечером накануне отъезда Тамара стояла в своей спальне и соображала, куда можно спрятать в доме 500 рублей: 10 бумажек по 50 рублей. Времени на раздумье у нее было мало, и Тамара убрала деньги в платяной шкаф, куда, как всем известно, в первую очередь и заглядывают опытные воры.
     На следующий день все Тамарино семейство отбыло на юг. Море и солнце, плавание и загар, — все как у всех, все здорово, и, увы, пора возвращаться домой.
     Наступил сентябрь. Тамара работала, дети пошли в школу. Как-то вечером, придя с работы, муж сказал:
     — Том, мне надо платить за автомобильную стоянку. Где ты деньги отложила?
     — Сейчас, — сказала Тамара, поставила перед мужем ужин и пошла в спальню к шкафу.
     Денег в заветном месте не было. В комнату вошел муж.
     — Слушай, Леш, что-то я не могу их найти.
     — А куда ты их положила?
     — Куда обычно, но там их нет. Может, конечно, в другое место…
     — Ищи, куда запрятала.
     Тамара принялась искать, но безуспешно.
     — Завтра приду с работы и посмотрю внимательно, сейчас уже поздно.
     — Ладно, — согласился муж.
     Но и назавтра деньги не нашлись. Чтобы оплатить стоянку, мужу пришлось взять в долг. Тамара, когда выдавалось время, продолжала поиск денег, спрятанных ею самой, но они не находились. Мысль о воровстве отпала: не мог же вор взять 500 рублей, оставив все остальное: и видеоаппаратуру, и нехитрое Тамарино золотишко. Скорее всего, действительно, положила куда-то и напрочь забыла, куда именно.
     Со временем попытки найти деньги стали вялыми, и уже совсем было прекратились, как грянула так называемая Павловская реформа. Некто Павлов (где он теперь?), стоявший у горнила власти, решил поменять в стране старые 50-рублевые купюры на новые. И срок установил: три дня. Вот такой каприз.
     Народ бился  в очередях в сберкассы, сотрудники которых падали с ног, обслуживая клиентов, а Тамара взяла три дня отгула: ведь ею спрятанные 500 рублей — сплошь 50-рублевые купюры.
     На работе над ней похихикали, но отгулы начальник дал, и Тамара взялась за поиски всерьез.
     Сначала она пересмотрела весь шкаф в спальне: снимала вещи со всех полок, перетряхивала и клала обратно. Нет.
     Перешла в большую комнату, где тщательно обследовала всю библиотеку: брала каждую книгу, перелистывала и ставила обратно. Нет. Зато вытерла пыль.
     Она осмотрела содержимое всех шкафов в кухне и в детской комнате. Нет.
     Квартира неожиданно получила генеральную уборку, когда все было перетерто, помыто и поставлено на свое место. Но денег нигде не было.
     Третий день отгулов и третий день обмена подходил к концу.
     — Все, — решила Тамара.
     Поиски были прекращены, полы помыты, ковры пропылесосены.
     Тамара сходила в магазин, купила коньяк, конфеты. Приготовила ужин. Муж пришел с работы к накрытому столу и посмотрел на нее в удивлении:
     — По какому поводу? Деньги нашла?
     — Давай, дорогой, выпьем. Деньги я не нашла. Искать больше негде. Стало быть, они пропали. За это и выпьем. Не унывать же!
     Муж согласился.
     На следующий день Тамара вышла на работу. Коллеги, кто искренне, кто нет, поинтересовались результатами ее поисков.
     — Не нашла! — коротко отвечала Тамара.
     Коллеги поахали и вскоре забыли об этой истории. Забыла и Тамара, которой, конечно, в глубине души было жаль потерянной суммы и обидно за себя, что так неудачно спрятала деньги. Но искать уже было негде.
     Близился Новый год. Тамара была занята предновогодними хлопотами, бегая по магазинам и покупая подарки.
     В этот вечер она вошла в квартиру, нагруженная очередными покупками. В прихожую вышла ее тринадцатилетняя дочь с таинственной улыбкой.
     — Мам, привет.
     — Привет. Ты чего такая многозначительная?
     — У меня для тебя сюрприз.
     — Какой?
     — Я деньги нашла.
     — Где? — без всякого интереса спросила Тамара, продолжая раздеваться,  — их можно выбросить.
     — В платье летнем, что тебе папа подарил, и оно тебе уже мало. Я его решила примерить, сунула руку в карман, а там деньги. Пошли покажу.
     — Что на них глядеть? Это уже ненужные бумажки.
     — Пошли, пошли!
     В спальне на кровати лежало старенькое платье и много-много сиреневых 25-рублевых бумажек. Бумажек, которые не меняли. Это были деньги!
     — Как же так, — сказала Тамара, — я же точно помню, что убирала пятидесятирублевые купюры…
     Она взяла деньги в руки и вдруг закричала во весь голос: — Ура!!!
      
     КЛОУН
     Когда Танечке исполнилось два года, родители подарили ей тряпичного клоуна. Звали его Клепа. Ростом он был выше Танечки, на лице застыла веселая клоунская улыбка, а одет в яркий клоунский костюм.
     Танечка полюбила клоуна сразу и страстно. Клепа вместе с ней спал, ел, играл в ее игрушки и даже ходил в гости. Если случалось впопыхах оставить Клепу дома, и спустя пару минут Танечка обнаруживала, что вышли без него, приходилось возвращаться, так как поднимался рев и ни в какие гости без Клепы Танечка идти не желала.
     И еще Танечка полюбила цирк. Как-то родители привели ее на Цветной бульвар. Пришли все вчетвером: мама, папа, Танечка и Клепа. Представление оставило такой яркий след в Танечкиной душе, что она теперь предпочитала цирк всем другим видам искусства, а на вопрос любопытных взрослых "Кем ты будешь, когда вырастешь?", трехлетняя Танечка отвечала:
     — Клоуном.
     На Новый год и дни рождения в подарок приносились самые разные мягкие игрушки: розовый заяц, белый плюшевый мишка, смешная обезьянка. И все они в скором времени усаживались в кресло и сидели там невостребованными, так как главным в Танечкиной жизни оставался Клепа.
     Теперь Танечка уже была выше своего тряпичного клоуна, но любила его по-прежнему и по-прежнему предпочитала другим игрушкам.
     — Как ты думаешь, это нормально? — спрашивала мама свою подругу-медика.
     — У всех детей есть любимые игрушки.
     — Я понимаю, но до каких пор эта любимая игрушка будет затмевать всех остальных?
     — Пока не перестанет быть необходимой. Не волнуйся. Это случится само собой. Рано или поздно.
     Время шло. Танечке исполнилось пять лет, Клепа по-прежнему оставался фаворитом, несмотря на некоторую потертость, которую он приобрел с годами, путешествуя с хозяйкой и принимая активное участие в ее жизни.
     В этом году Пасха была поздней, 28 апреля. Снег давно сошел, уже вовсю бушевала весна, а уж в само Светлое Христово воскресенье погода была просто великолепной. И Танечкины родители решили взять ее в первый раз на кладбище навестить могилу дедушки.
     Машина выехала за город, шоссе здесь было сухим, лишь в канавах стояла талая вода, да в глубине леса виднелись последние островки грязного свалявшегося снега. Они ехали в потоке таких же желающих навестить могилы близких в этот день.
     Папа подбирал место для парковки, медленно двигаясь по краю шоссе. На Пасху к самому кладбищу милиция машины не пускала, поэтому обочину заняли приехавшие раньше, и надо было найти освобождающееся место.
     А мама тем временем в мягких выражениях объясняла пятилетней Танечке, что ее дедушка давно умер, что сегодня надо навестить его могилку, вспомнить о дедушке, и ему это будет приятно. Танечка, прижав к себе Клепу, серьезно слушала.
     От шоссе сквозь лес к кладбищу вела тропинка, вдоль которой стояли торговцы цветами. Цветы были живые и искусственные, последние выделялись ярким окрасом и густой зеленью листьев. Танечкины родители купили живые гвоздики и искусственные ромашки, две из которых несла Танечка, крепко зажав их в ладошке.
     Кладбище напоминало муравейник. Казалось, не было могилы, вокруг которой не копошились бы люди. Убирали, сажали цветы, поминали.
     Могила дедушки находилась недалеко от леса, деревья в котором на солнечной стороне уже выдали маленькие клейкие листочки, и лес казался покрытым светло-салатовым нежным кружевом. На самой могиле взошла многолетняя зеленая травка, и Танечкиным родителям надо было лишь убрать засохшие цветы, помыть ограду и памятник и украсить могилу принесенными цветами.
     Втроем они сели на скамеечку. Помянули дедушку захваченными из дома крашеными пасхальными яйцами. Танечка ела, кормила Клепу, с серьезным видом смотрела по сторонам, и кладбище с весенними, готовыми к жизни кустами, с первыми весенними цветами, с куличами и пасхальными яйцами, казалось ей дивным садом.
     Они вернулись домой, рассказали старенькой Танечкиной бабушке, как они помянули дедушку, и Танечка с Клепой пошли спать.
     В понедельник, когда Танечкина мама вернулась с работы, она застала такую картину: на диване лежал тряпичный клоун, покрытый стареньким одеялом, поверх которого и вокруг лежали пластиковые цветы. В ногах стоял метроном.
     — Что это?
     — Мамочка, Клепа умер, — объяснила дочь.
     Мама не нашлась что сказать, прошла на кухню, занялась ужином.
     Когда Танечка уснула, одна, без Клепы, мама усадила тряпичного клоуна в кресло к остальным мягким игрушкам, выбросила пластиковые цветы, убрала одеяло и метроном. Рассказала все пришедшему мужу. Тот был озадачен.
     — Позвони своей подруге.
     — Позвоню. Попозже.
     На следующий день Танечка в прекрасном настроении побежала в детский сад, а Клепа так и остался сидеть вместе с другими игрушками. Он больше не спал вместе с Танечкой и не ходил с ней в гости. Он умер.