СНЫ О ЛЕМУРИИ
В мирах, и чутких, и недолговечных,
Искал народ пути-дороги в Вечность.
Воспел и солнца свет, и лунный, млечный,
Таинственную славил Бесконечность.
Постичь пытался в звёздной глубине,
Куда душа крылатая во сне
Взлетает, ожидая всепрощенье,
Уже при жизни открывая небеса.
И Мудрецы земли в садах цветущих,
Как птицы певчие — одним счастливым днём,
Лемурией, свободной и могучей,
Надёжно правили, как кормчий кораблём
Космическим, в просторах Мирозданья,
Сферические прозревая дали,
Открыли миру древние скрижали…
И бережно жрецам их передали.
Жрецы увидели зловещие знаменья:
Где чёрный гений рос под песнопенья,
Тот, кто разрушит гармоничный мир
Лемурии свободной! Тьмы диктат
Простёр крыла, и нет пути назад!
Откроет тайну Времени злодей,
Он ход времён к нулю вернуть сумеет.
И страшный день наступит для людей.
И день настал! И вздрогнула Звезда.
Предсказанная грянула беда.
Клубком змеиным меж собой связались,
Незваные, Коварство, Хитрость, Зависть!
Покрыли мраком сердце, мысли, души
Доверчивых, привыкших правду слушать…
В оцепенении прекрасная страна, —
Затмила Солнце чёрная Луна.
Казалось, время близится к пределу.
Скончался мудрый справедливый царь.
Два сына-близнеца взялись за дело
И каждый утверждал, что он — главарь.
И общество смущённо распадалось.
Достойны оба царского венца.
Раздор грозил. Но чудо состоялось, —
Как дар небес, явилась Тень отца:
"Коль нет согласья в душах ваших,
Лемурию разделим пополам!".
И грянул гром! И вырос ров меж пашен,
Его заполнил бурный океан.
Перемешались в буре неуёмной
Земля и Небо, горизонт исчез,
Не различить, ни дня, ни ночи тёмной, —
Свершилось предсказание небес!
И стало две Лемурии под солнцем.
И погружались медленно они —
Великой родины печальные осколки,
Астрально отражая наши дни.
В пучине вод исчез земной народ.
Возмездья акт их души успокоил.
Атлантам обозначенный приход
Погибели предшественникам стоил.
Сны о Лемурии сменила Атлантида.
Пусть внешний мир иного вида —
Мир внутренний Лемурии продлён:
В атлантов дух младенческий внедрён.
Нам жить и помнить о минувшем.
Настанет день, — оно придёт.
И перед миром затонувшим
Преклонит головы народ!
В царстве вечной зимы
Расцвели подо льдом олеандры,
И проснулось сознанье
В холодном беспомощном теле.
Кто мы? Дети индиго,
Потомки великих атлантов?
Заплутавшие души,
Без памяти, дома и веры?
Ради светлого мига,
Последней мечты эмигрантов —
Вновь вернуться на сушу,
Любимую нами безмерно.
ЖИЗНЬ БЕСКОНЕЧНА
Жизнь бесконечна в пространстве и времени,
Вновь возникают миры и туманности…
Боже, какого мы рода и племени?!
Боже, прости наши детские шалости!
Сны Лемурийские — хроника Вечности,
Древний урок человечьей беспечности,
Силою духа посланников свыше
Дай нам занять лемурийскую нишу.
Вновь проступают черты позабытые
В лицах знакомых, сквозь души открытые.
Внутренний мир лемурийцев продлён
Генною памятью наших времён.
АФИНСКИЙ АКРОПОЛЬ
Печаль развоплощённых душ
Разлита в отблесках рассвета,
И бремя тайного обета
Витает меж тенистых кущ.
Акрополь птицею парит,
Накрыв крылами вечный город,
И блещет красками гранит,
Неуязвимый в жар и в холод.
На колоннадах прах веков,
А под ногами пыль столетий,
Но нет прекраснее оков
В сплетенье каменных соцветий.
Пешком по Вечному Пути
В тени Кариатид пройти,
До каменного поворота,
Сквозь Пропилеевы Ворота,
Где ряд классических колонн
Предвосхищает Парфенон —
Дом Вечности без увяданья,
Рук человеческих созданье.
Несокрушим Духовный Храм,
Родник священный у дороги,
Хранят его Герои, Боги,
И Люди, равные Богам.
ПОДРАЖАНИЕ ГРЕКАМ
Премудро Сароническое море
Открыло миру вечные скрижали.
И тело, от сознанья отделившись,
В блаженстве задремало на песке.
На колоннадах в Греческой Агоре
Сидели чайки, солнце величали,
И, крыльями сверкая, распушившись,
Напоминали парус вдалеке.
Сознанье, временно освободясь от тела,
В тени Морфея к небу полетело,
Надеясь, за короткий промежуток
Меж сном и явью, Истину открыть.
"О, Гелиос, сплети златую вязь!" —
Душа взывала к солнцу, не боясь.
"Ревнивы боги, не приемлют шуток,
Но я готова землю позабыть…"
Но в тот же час назойливая муха
Жужжала у заснувшего над ухом.
Проснулся спящий, муху проклиная,
И вмиг обратно душу притянул.
Меж тем Светило, путь пройдя дневной,
За Сунион спускалось, на покой,
Храм Посейдона ярко освещая.
И взглядом человек к нему прильнул.
Последний столб на ипподроме дня,
Торжественно молчание храня,
Уж колесница солнца обогнула,
Цветной короной небо озарив.
И, потрясённый и душой, и телом,
Воспел он Жизнь в одном порыве смелом,
Стихами благородного Катулла
Стремление к познанью воплотив.