С краю на небольшой полянке у раскидистых берёз расположился шалаш. Заботливые руки в этом лесном месте охотно создали уют. Рядышком с шалашом находился широкий пень, который служил столом поселившимся. Всё говорило, что здесь люди не случайные. Эти люди: дедушка Антон косит траву, а бабушка Екатерина и внук Данил сгребают граблями сено.
Потная работа нехитрая, зноем битая, утомляет размеренностью и гонит их в полдень в шалаш. Шалаш — это их спасение от беспощадного солнца.
Старики встают с восходом солнца. Внука не тревожат, дают ему вдоволь насладиться сладким сном. Они без слов делают каждый свою работу. Утро дед начинает с того, что отбивает и точит косу, и только после этого уже идёт косить. С росой трава покорно ложится душистыми рядками, плача пахучестью. Бабушка, насобирав хворосту, хлопочет над костром. Её забота — сколдовать запашистый завтрак. Чай она заваривала травой чабрецом. Душистый чай пьянит косарей. От раннего костра дымок, расстилаясь,
укутывает ближайшие кустики. Проснувшиеся пичуги живят лес утренними переливами, будоража трельными перезвонами. И всё это растекается и тонет в слёзной листве.
Дедушка вырыл ямку, и в ней хранили хлеб и продукты. Однажды проснулись, а ямка была вскрыта. Часть продуктов съедена, часть разбросана. Кто поразбойничал? Было загадкой.
После утренней рабочей разминки косари присели завтракать. Вдруг с шумом рядом пронёсся заяц, а за ним лиса.
— Видал, как лиса добывает себе пропитание, сил не жалеет, гонится за своим завтраком, — заметил дед внуку.
Дедуля говорит мало, но увесисто. Бабушка молчит. Каждый знает своё дело, уходя без слов в работу. В этом молчании внук занимает себя сам. Вырезал из тальниковой ветки свисток и в свободное время и во время отдыха насвистывает трели. Погружается в свои мечты, воспоминания. Наблюдает за лесной жизнью и делает для себя открытия. Открывает подробности доселе незнакомой ему жизни. Неподалеку от шалаша Данил увидел в траве скрутившуюся в кольцо змею. Такое соседство внука напугало
и он сообщил об увиденном дедушке. Дед, посмотрев, успокоил внука:
— Да это уж. Он безвредный.
Как-то Данил собирал вишню. Раздвинул кусты, а на него смотрит лось. Внук дал дёру, отдышался уже в шалаше.
Вечерами внук ложился на траву и грезил. Он часто смотрел в небо. Смотрел, как плывут облака, как они меняются в формах. "Вот бы мне полетать с облаками да посмотреть с высоты на мир. Наверное, человек парящий не такой, как все".
При закате солнца, когда темнеет, всякая коряга пугает внука. Ему кажется, что кто-то таится в зарослях и крадётся, чтобы его схватить. Данил от страха съёживается и держится поближе к деду. Дедушка — это его защита, он не даст попасться в лапы чудовища, и внук не будет добычей для съедения.
После натруженной работы бабушка показывает рукой деду, чтобы тот снял рубаху. Дедушка снял и поставил её на траву колом. Выцветшая рубашка была белая от соли.
Ночью внук слышал шорохи. А утром бабушка известила:
— У нас были гости. Козочки навестили.
Выйдя из шалаша, Данил увидел рассыпанный чёрным горошком козий помёт.
В воскресный день приехали на грузовой машине помогать косить траву родственники: сын Иван и два зятя, Павел и Андрей. Привезли хлеба и продуктов.
Выйдя на поляну, они встали в четыре ряда, и косьба пошла. Упадшая трава заслезилась, испуская дух. Косы ухают, зарываясь в траве. Уху открылась покосная серенада. От солнца всё тонет в мареве, всё плывёт, растекаясь. Покосная жатва полнится ритмом дыхания, заполняя поляну. Разнотравье рябит в глазах косарей.
С травой срезали и клубничку. Срезанная, она расточает аромат. От соблазна сладкой ягодой Данил не может устоять. Он ложится возле скошенных рядков и, ползая, ест ягоды.
Бабушка, смотря в небо, усердно просит бога, чтоб не пошёл дождь, чтобы не сгнило сено.
Дедушка не спеша, мягко водит косой по траве, а сын и зятья машут косой, покрываясь потом. Особенно умывался мокротой здоровенный зять Андрей. Литовка его не слушается — она то в землю воткнётся, то пролетит, пригибая траву. Косой он потревожил гнездо шершней. В отместку шершень ужалил зятя в ягодицу. Да ужалил так, будто выстрелил, и у Андрея аж вылетела из рук коса. Дедушка поправлял Андрея:
— Да здесь не сила нужна, а ловкость. Не бей землю косой. Ласков с ней будь. И коса сама у тебя пойдёт, только плечом ей подмоги. Дурная сила тебе мешает. Уйми её, обрати в умение. Тогда и силу свою сбережёшь, а не растранжиришь зря. И шершень, видал, на тебя обозлился: подсказывает, как нужно с лесом обходиться. Обидел ты его. С природой осторожно нужно быть. Здесь ты не хозяин, — разошёлся дед, — здесь ты гость.
В полдень на костре бабушка приготовила щи. Выложила помидоры, огурцы, лучок, варёные яйца и горою хлеб. Обед накрыла на траве, широко расстелив тряпицу. Стали подходить косари и, умывшись, расселись вокруг бабушкиного угощения.
Ели молча. А бабушка смотрела, как управляются, и про себя думала: "Чтоб наелись, чтоб наелись". Приготовленный обед пришёлся всем по вкусу. Простые щи в лесном просторе казались обворожительной усладой.
Наевшись, мужики легли на траву, и затеялся разговор.
— Жизня нам нужна, чтоб не дурить в ней, а быть её элементом, — дед подтвердил высказывание зятя Павла, кивая головой, соглашаясь.
— Понимаешь, когда слишком хорошо, тоже нехорошо. Нам обязательно надо, чтоб было плохо, — вставил сын Иван.
— Ничё. Хорошо мы ноне постарались. Так пускай сено будет ядрёное, сытное, тогда и молочко будет жёлтенькое и густенькое, — дополнил Павел.
Стали всяк своё говорить. Вспоминали, что пришло в сию минуту в голову. И каждый не слушал собеседника, всем хотелось участвовать в разговоре.
Передохнув, вновь взялись за косьбу, но видимо, от усталости работа не спорилась. "Вот, чёрт возьми, трава какая-то не та пошла. Ты её косишь, а она только приминается", — ругались косившие.
Вскоре, измотав себя и траву, пришли к шалашу мужики. Положили в кузов машины косы и, отдохнув, стали собираться к отъезду. Попрощавшись со стариками и племянником, сели в машину и уехали.
Растроганный дедушка Антон обвёл грустными глазами насупившийся лес, залез в шалаш и уснул. Бабушка занялась уборкой и мытьём посуды.
Проснувшись рано утром, старик Антон смотрел на восходящее солнце и шептал: "Солнце, ты никогда не гасни. Свети вечно. Свети, чтобы мы видели. Так как мы смотрящие живём. А слепцами мы существуем. Дай нам желание жить в достатке, так как это только при тебе возможно. Солнышко ты наше, ты будь всегда с нами, ты матерь нашей жизни".
Уже осенью приехали на машине в лес за сеном. Холодная земля дышала особым духом. Безлиственный лес наводил уныние. Увядшая трава понуро уходила в зиму. Сметав сено на машину, дедушка Антон, зять Павел и внук Данил попрощались с тоскующим лесом, который подарил им душистую траву, и уехали.