Владимир Силкин __ СТИХИ СЕМНАДЦАТОГО ГОДА
 Московский литератор
 №24 декабрь, 2017 г. Главная | Архив | Обратная связь 



Владимир Силкин
СТИХИ СЕМНАДЦАТОГО ГОДА

     ПОСЛЕДНИЙ БЛЮЗ
                 Светлой памяти  пассажиров и экипажа
                 ТУ-154, погибших под Сочи в 2016 году
      
     Не падай, военная птица,
     Не надо терять высоту,
     Чтоб утром декабрьским столица
     Проснулась в холодном поту.
      
     Не надо публичного горя,
     Не надо подводных могил.
     Горячее Чёрное море
     Не даст для спасения сил.
      
     Не надо, военная птица,
     Ронять пассажиров и груз.
     Ты слышишь, как в сердце стучится,
     Не сыгранный в Сирии блюз.
      
     А птица страдает, нет мочи,
     И птице, похоже, не петь,
     И падает птица под Сочи
     На воду, чтоб в небо смотреть.
      
     КРЕСЛО В ПАРКЕ "ПАТРИОТ"
      
                 Памяти Антона Губанкова
      
     Кресло в парке "Патриот".
     Он глядит из кресла в дали.
     Мы уже почти что год
     С ним встречаться перестали.
      
     Дождь заходит или снег.
     Продувает душу ветер.
     Но не хочет человек
     Одиноким быть на свете.
      
     И опять кого-то ждёт,
     Ставит сам себе задачи.
     То смеётся, то  поёт,
     То грустит один, то плачет.
      
     Все войска страны пред ним —
     От Камчатки и до Крыма.
     База русская "Хмеймим"
     Ждёт его неутомимо.
      
     Но не встать и не взлететь,
     Не пойти друзьям навстречу:
     Давит грудь сплошная медь,
     Давит груз потерь на плечи.
      
     МУЗЫКАНТ
      
                 Памяти генерал-лейтенанта
                 Валерия Халилова
      
     Наш первый опыт — Гимн ОДКБ* —
     Оркестр исполнил внятно и красиво.
     Он не сказал ни слова о себе,
     А мне сказал: "Огромное спасибо!".
      
     Да кто же знал, что будет в жизни так,
     Что мы уже не встретимся ни разу?
     До нашей базы в Сирии пустяк,
     А он оркестр не привёз на базу.
      
     Декабрь сожмёт давлением виски,
     И от беды потрескаются губы.
     И в тишине вдруг задрожат смычки,
     И запоют серебряные трубы.
      
     И молча вскинет руку генерал,
     И над водой увидят эту руку.
     И все поймут: он до смерти устал,
     Чтобы с Ансамблем пережить разлуку.
      
     *ОДКБ — организация Договора о коллективной безопасности
      
     СЛУХ
      
                 Памяти солиста академического ансамбля
                 песни и пляски Российской Армии
                 имени А.В.Александрова Андрея Савельева
      
     Ах, что за голос у Андрея!
     И на фатьяновской земле
     Я петь боюсь, я не умею,
     Хоть водки много на столе.
      
     С рожденья не имею слуха.
     — Ты не конфузь меня, Андрей!
     — Я научу! — твердит Андрюха,
     И голос мягче и добрей.
      
     — Бросай курить, и тоже сможешь!
     Табак мешает соловью!
     А сам поёт, мороз по коже,
     И душу радует мою…
      
     И вот я бросил, только глухо
     Андрюхин голос из дверей.
     Ты слышишь, я пою, Андрюха!
     Что ж ты не слушаешь, Андрей?!
      
     Мой голос мне не режет уха,
     А твой — за тысячью морей…
     Ты слышишь, я пою, Андрюха,
     Я для тебя пою, Андрей.
      
     ДОКТОР ЛИЗА
      
                 Памяти Елизаветы Глинки
      
     На войну не надо визы,
     Если груз везёшь своим.
     Доктор Лиза, доктор Лиза
     Без неё летишь в Хмеймим.
      
     Ждут девчонки и мальчишки,
     Ласкою обделены,
     И не свет в глазах, а вспышки
     Нескончаемой войны.
      
     Ты вчера была в Донбассе
     С малышнёй глотала дым,
     А сегодня в первом классе
     Ждут ребята из Хмеймим.
      
     Самолёт уйдёт за горы,
     Всем нутром своим хрипя,
     И проснётся мирный город
     Этим утром без тебя…
      
     Не ошиблась экспертиза,
     Не хватило высоты.
     Доктор Лиза, доктор Лиза,
     Неужели правда ты?!
      
     ВОЛКИ
      
                 Анатолию Петрову
      
     Не могу успокоить их словом
     И чутья их мне не обмануть.
     Воют волки в усадьбе Петрова,
     Воют так, до утра не уснуть.
      
     Видно, им вспоминаются чащи,
     И подруг вызывающий взгляд.
     И чем старше, тем чаще и чаще
     Волки в лес бесприютный  глядят.
      
     Ах, свобода! Печальное слово.
     Недоступна свобода, хоть вой!
     Воют волки в усадьбе Петрова,
     Не рискуя давно головой.
      
     ДОЖДИ
     Дожди повисли над Москвой
     И светлый город в целлофане.
     Век доживает  бабий свой
     Берёза в жёлтом сарафане.
      
     О чём-то шепчутся грачи,
     Прижавшись на ветвях друг к другу.
     И ветер северный кричит,
     Как чумовой, на всю округу.
      
     Какая хмурая пора!
     Какие горестные дали!
     И всё короче вечера,
     И всё длинней у них печали.
      
     ОЖИДАНИЕ ЗИМЫ
     До журавлей не докричаться,
     Они уже как образа.
     Куда они по небу мчатся,
     Прищурив сонные глаза?
      
     Молись на них, летящих вечно,
     Не видишь — всё равно молись.
     И на пути тяжёлом Млечном
     Приютом птицам будет высь.
      
     Придёт рассвет, уронит росы
     Уже пожухлая  трава.
     И в небо я шагну с откоса,
     Чтоб ждать прихода Покрова.
      
     ОСЕННЯЯ ПЕСНЯ
     Угощают рябины прохожих
     Красной ягодой, жёлтым листом.
     И октябрьским утром погожим
     Осень дышит за каждым кустом.
      
     Ночью в небе цветут незабудки.
     Ну, а как ещё звёзды назвать?
     И готовятся дикие утки
     По укромным местам зимовать.
      
     Первый холод  уже на подходе,
     И на речке светлеет вода.
     Как хочу я, чтоб на пароходе
     Приплыла эта осень сюда.
      
     Ей для встречи не надо причала,
     Ей достаточно ветреных труб,
     Чтоб нехитрая  песня звучала
     И срывалось с рябиновых губ.
      
     ОСЕННИЕ КРАСКИ
     Прилетели седые ветра,
     Запалили леса и подлески,
     И рябины одели с утра
     Из рубиновых ягод подвески.
      
     И вот-вот прилетят снегири,
     Облюбуют остывшие ветки,
     Чтоб волнуясь, не спать до зари
     В золотой, не проветренной клетке.
      
     Многократно неслышно на дню
     Сменят листья на ветках окраску.
     И доверятся птицы огню,
     И влетят в белоснежную сказку.
      
     Так и будут летать по лесам,
     Согреваться рябиновым соком.
     Да и сам я, и сам я, и сам
     Буду пробовать горечь до срока.
      
     ВХОДИ, ЗИМА
      
                 Леониду Крохину
      
     Последние объятья октября
     И первое дыханье снегопада.
     Я жизнь прожил, и, кажется, не зря,
     Я жизнь прожил, и, кажется, как надо.
      
     Входи, зима, но душу не студи,
     Не оставляй своих рубцов на теле.
     Я знаю всё, что будет впереди,
     Я знаю, чем закончатся метели.
      
     ВСЁ ИДЁТ ОТ ПРИРОДЫ
      
     Всё идёт от природы:
     Небо и снег с дождём,
     Смерть от неё и роды,
     Солнечный окоём.
      
     Входим, не зная брода,
     В топи опасных рек.
     Молча глядит природа,
     Что ты за человек?
      
     Ей от тебя не надо,
     Кажется, ни черта,
     Но за рекой, за садом
     Где-то да есть черта.
      
     Та, где пьянит свобода,
     Где можно сразу пасть.
     Вот и глядит природа,
     Как ты проявишь власть.
      
     Или пройдёшь неслышно
     Возле такой черты?
     Только б чего не вышло,
     Только, чтобы не ты.
      
     Столько вокруг народа
     Ходит с тобой обочь…
     И норовит природа
     Всем на земле помочь.
      
     ЛЕВЫЙ БЕРЕГ
     Чтоб навек забыть потери
     Вот на этом берегу,
     Перейду на правый берег
     Даже через не могу.
      
     Подарю пролётным птицам,
     Что найдётся в рюкзаке.
     Заночую, чтоб спуститься
     И умыться на реке.
      
     И пойду с душой пустою,
     Чтоб стучаться в чью-то дверь.
     Погляжу, чего я стою
     В этой жизни без потерь.
      
     А намаявшись в дороге,
     Одолев дожди, пургу,
     Окажусь другим в итоге
     Вновь на левом берегу.
      
     *  *  *
     Не помнится, какой была весна,
     Когда не стало матери в апреле,
     Но точно помню, дико ветры пели,
     И лаяла собака у окна.
      
     И для меня не наступил покой,
     И перестали петь на свете птицы…
     Так далеко служил я от столицы,
     Где было до небес подать рукой.
      
     Я там и растворялся в синеву,
     Врастал в тайгу, в заоблачные сопки.
     Никто меня не гладил по головке,
     Не отправлял в далёкую Москву.
      
     А дома снова пели соловьи,
     И речка разливалась по лиману.
     А я живой хотел увидеть маму,
     Чтоб заключить в объятия свои.
      
     *  *  *
     Ночью дождь прошёл неспешный,
     Спит пожухла трава.
     До чего ж, мой друг сердешный,
     Жизнь конкретна и права.
      
     Всё она на свете знает,
     Всё ей Господом дано.
     И последний  лист роняет
     Осень на моё окно.
      
     Ну и что? И это было,
     Было это, да прошло.
     Вот и ты меня любила
     Так, как быть-то не могло.
      
     Допоём, мой друг, до срока,
     Может быть, недалеко.
     Одиноко-одиноко
     И всё чаще — не легко.
      
     ОСЕННИЕ МЫСЛИ
     Галки кричат вдохновенно,
     Муха жужжит на стекле.
     И понимаешь: мгновенна
     Долгая жизнь на земле.
      
     Есть ли другая? Не знаю.
     Многое слышать пришлось.
     Тяжкие панты роняя,
     В чащу врезается лось.
      
     Пасмурно в сердце, и всё же
     Редко о прошлом грущу.
     Лучшие годы итожу,
     Лучшие строчки ищу.
      
     ПОСЛЕДНИЙ ЛИСТ
     Осень достала краски,
     Осень взялась за кисть.
     Кружит прощально в Ряжске
     Самый последний лист.
      
     Осень рисует лужи,
     В Хупту вошла по грудь.
     Ну, и кому ты нужен?
     Нужен кому-нибудь.
      
     Чтобы ни говорили,
     Как ни глядели в след,
     Кашу-то мы сварили,
     Хоть и на склоне лет.
      
     Вновь окунает в краски
     Осень беспечно кисть.
     Кружит прощально в Ряжске
     Самый последний лист.