Александр Алиев __ КРАСНЫЕ ВОРОТА
 Московский литератор
 №2 январь, 2018 г. Главная | Архив | Обратная связь 



Александр Алиев
КРАСНЫЕ ВОРОТА

     …Это одно из самых оживлённых мест теперешней Москвы. Сотнями и тысячами несутся автомобили. Сотнями и тысячами снуют пешеходы. А дорожные указатели, в  числе прочего, гласят: Лермонтовская площадь. Станция метрополитена «Красные Ворота». Похожие названия остановок объявляют водители автобусов «Б», следующих,  как известно, по всему Садовому Кольцу. Я почти уверен: мало кто из едущих или идущих мимо задумывается над происхождением данных названий. Что за Красные ворота? Где они? При чём тут Лермонтов? Правда, памятник Михаилу Юрьевичу виден неподалёку отсюда. Давайте же попробуем разобраться, что есть что в этом старом московском районе.  
        
     ДО НАЧАЛА XVIII века здесь не существовало ни площади, ни ворот, проходила линия Земляного вала, и местность была заселена весьма слабо. На плане Москвы 1634 года, составленном немецким путешественником и дипломатом Адамом Олеарием, показан пролом в Земляном валу на современную Новую Басманную улицу. С внутренней стороны к пролому вплотную подходила дворцовая Огородная слобода. За валом, на северо-восток лежала Басманная слобода, значительную часть территории которой, между улицами Старой и Новой Басманными, всё ещё занимали обширные огороды Кремлёвского Вознесенского девичьего монастыря.
     При Петре I на месте огородов перед Проломными воротами устроили большую площадь с качелями. Сам царь со своими приближёнными множество раз качался здесь на Масленицу и в Рождественские Святки. А в декабре 1709 года близ ворот по приказанию Петра была возведена деревянная триумфальная арка в честь победы русских войск над шведами под Полтавой. В середине сентября 1721 года арка была одним из мест празднества по случаю подписания Ништадтского мира и окончания Великой Северной войны. Позднее, к коронации императрицы Екатерины I сооружение несколько переделали и более пышно украсили. Арка эта сгорела во время крупного московского пожара 1737 года.
     Спустя пять лет, весной 1742-го, Первопрестольная столица вновь готовилась к коронационным торжествам – на престол вступила «дщерь Петрова» императрица Елизавета. Пятого апреля по инициативе и на средства московского купечества на месте прежней, уничтоженной огнём триумфальной арки закладывается новая, на сей раз с тремя пролётами. Строительные работы велись под руководством архитектора Михаила Земцова и были закончены очень быстро. Двадцать пятого апреля, после церемонии в Успенском и Архангельском соборах, царский кортеж проследовал из Кремля по Мясницкой и далее сквозь арку – по Новой Басманной, Елоховской, Немецкой улицам в Лефортовский дворец.
     В 1748 году и вторую арку поглотил «красный петух». Какое-то время рядом с Проломными воротами стояла деревянная «комедиальная храмина», где заезжая труппа из Германии «во главе с комедиантом Зигмунтом и женою его Елисаветою» давала общедоступные спектакли. Это театральное здание также погибло в пламени очередного пожара, обугленный остов «храмины» был снесён по указу Елизаветы Петровны от 27 декабря 1753 года: «…понеже на том месте быть ей неприлично и от пожарного случая опасно».
     За несколько месяцев перед тем главный московский архитектор князь Дмитрий Ухтомский получает от императрицы повеление вновь построить «такие же ворота и на том же месте», иными словами, воссоздать сгоревшую триумфальную арку, но уже из камня. Это и было сделано в течение 1753-1757 годов. Сохранив формы и элементы прежнего строения, зодчий улучшил общую композицию, увеличил высоту до 26 метров, украсил богатой лепниной, росписью (в том числе, изображениями гербов российских губерний), бронзовыми фигурами. Ворота декорировали и восемь золочёных статуй, которые олицетворяли Мужество, Верность, Изобилие, Бодрствование, Постоянство, Экономию, Торговлю, Милость. Над центральным пролётом помещалось изображение Елизаветы Петровны в блестящем ореоле. Венчала арку фигура Славы с пальмовой ветвью и трубой в руках – выполненная из позолоченной листовой меди, она всегда горела чистым живым золотом.
     Всё это, по замыслу Ухтомского, должно было служить «Величеству Российской Империи». Талант архитектора, как выразителя стиля зрелого – елизаветинского – барокко, раскрылся здесь в полной мере. Получилось монументальное, и в то же время лёгкое, праздничное сооружение. Недаром оно стало одним из излюбленных объектов изображения художников.  
     Во время коронации императрицы Екатерины II (на Масленице 1763 года) арка оказалась центром грандиозного трёхдневного уличного маскарада «Торжество Минервы». Маскарад этот, воспетый Александром Сумароковым и Михаилом Херасковым, организовывал «отец русского театра» Фёдор Волков и… поплатился за него жизнью – получил смертельную простуду. В шествии «людей для представления разных характеров употреблено было до 4000 человек», и двигалось около 200 колесниц, построенных «придворным механиком Брагонцием» и олицетворявших «гнусность пороков и торжество добродетели». На одной из колесниц «двигался целый Парнас», на другой ехал «в усыплении багряного цвета» Бахус и т.д.
      
     С СЕРЕДИНЫ XVIII столетия арку стали именовать Красными воротами, так как через них шла дорога на Красное село – ворота стояли поперёк нынешнего движения на Садовом Кольце. Первые деревянные ворота москвичи называли «красными» – красивыми. Потом это название восприняли буквально, и в 1880-х годах ворота действительно выкрасили в красный цвет, хотя изначально они были белыми – как деревянные, так и каменные. В последнем легко убедиться, взглянув на многочисленные картины и акварели того времени.
     После завершения Отечественной войны 1812 года Земляной вал на всём его протяжении срыли. Площадь перед Красными воротами со стороны города была застроена и образовала Мясницкий проезд и квартал между ним и Мясницкой улицей, а вокруг ворот появилась новая площадь. Саму триумфальную арку, пострадавшую от Великого пожара, тщательно отреставрировали. В августе 1826 года для предстоящих торжеств в связи с коронацией императора Николая I, портрет Елизаветы Петровны был заменён изображением двуглавого орла.
      Надо сказать, что Красные ворота смотрелись тогда особенно эффектно, и это притом, что окружала их далеко не рядовая застройка. Справа тянулись корпуса Запасного царского дворца, сразу за ним, по Новой Басманной улице располагалась обширная усадьба «обер-шталмейстера, тайного советника, действительного камергера, кавалера князя Александра Борисовича Куракина», прозванного за своё богатство и наряды «бриллиантовым князем»; при усадьбе богадельня на 200 человек и церковь. Слева, на углу Каланчёвской улицы, был двухэтажный каменный дом, принадлежавший генерал-майору и кавалеру Фёдору Николаевичу Толю, герою 12-го года. Чуть наискосок находился храм во имя Трёх Святителей Вселенских (Василия Великого, Григория Богослова, Иоанна Златоуста), построенный ещё в конце XVII века.
         
     КОГДА в Москве стали строиться линии конно-железной дороги, то одна из её веток прошла с Садового Кольца как раз под пролётом Красных ворот, что вызвало протест тогдашних ревнителей старины. Ворота часто украшались портретами правителей России, и уже в советское время сюда вешали плакаты с изображением В.И. Ленина.
     Год 1926-й ознаменован для триумфальной арки капитальным ремонтом. Её снова побелили, израсходовали немалые средства на восстановление лепнины и декора.
     А буквально через год ситуация круто поменялась – ворота решено было снести, как «мешающие проезду городского транспорта».
     Это вызвало настоящий шок среди представителей творческой и научной общественности: на защиту чудесного сооружения поднялись архитектор А.В. Щусев, живописец А.М. Васнецов, реставратор П.А. Барановский, академик, непременный секретарь АН СССР С.Ф. Ольденбург…
     Однако в столичной прессе развернулась активная пропагандистская кампания за слом «старых грузных ворот» с «массивными купеческими арками», как не имеющих художественной ценности.  
     И даже когда Московский отдел народного образования направил 6 апреля 1927 года в Моссовет просьбу о включении Красных ворот «в список памятников на учёте», ответ был категоричен: «…Надобности о включении Красных ворот в список памятников нет».
     Третьего июня 1927-го ворота обнесли забором, и неквалифицированные  люди, нанятые на ближайшей бирже труда, приступили к сносу. Они попросту скидывали вниз многие редкостные элементы декора, и те были вдребезги расколоты. Несколько дней не могли демонтировать скульптуру Славы, пока не разрушили кирпичный свод под ней и не перепилили толстый стержень, что держал всё на себе. Характерно, что остов арки из старинного, хорошо обожжённого кирпича, к тому же обложенного белым камнем, сопротивлялся натиску рабочих ещё целых два месяца.
     Спасённые историком П.В. Сытиным отдельные части сооружения, в частности, Славу, передали в московские музеи (Исторический, Архитектуры, «Коломенское»), там они хранятся и поныне.
      
      …ИТАК, рубеж 20-30-х годов стал для старинной площади временем коренной реконструкции. Вслед за Красными воротами оказалась разрушенной и Трёхсвятительская церковь. Безусловно, очень жаль, что новая власть так жестоко обошлась с великолепными архитектурными памятниками прошлого, служившими украшением этой части города. Но здесь важен и другой аспект. В результате расчисток практически полностью уничтожен ландшафт местности, которая была колыбелью жизни Михаила Юрьевича Лермонтова. Гениальный поэт родился в одном из флигелей вышеупомянутого дома генерала Ф.Н. Толя в ночь на 3 октября 1814 года, крестили младенца спустя десять дней в том самом храме Трёх Святителей. Ну, а Красные ворота Лермонтов видел всякий раз, приезжая в Москву уже взрослым человеком.
      Но даже воспоминание о Лермонтове не спасло эти постройки. Ведь кое-кто из тогдашних идеологов высказывался в духе, что, мол, «есть у нас люди и познаменитее Лермонтова». В 1930-е годы акценты, к счастью, сместились. Значение русской классической культуры было полностью восстановлено.
         Что же мы имеем в итоге? На месте Красных ворот – гладкое заасфальтированное место с почти непрерывным потоком транспорта. На месте Трёхсвятительской церкви – крохотный сквер и рядом наземный павильон-«раковина» станции метро «Красные Ворота». Бывшее здание Запасного дворца, надстроенное третьим этажом и знаменитой башенкой с часами, заняло Министерство путей сообщения СССР (преобразовано теперь, как мы знаем, в ОАО «Российские железные дороги»). Единственное, что осталось тут неизменным и даже великолепнейшим образом недавно отреставрировано, – так это комплекс бывшей же куракинской усадьбы.
     Конечно, память великого поэта почтена. Ещё в 1941 году, когда отмечалось 100-летие со дня трагической гибели Михаила Юрьевича, площадь Красных ворот была переименована в Лермонтовскую. Так же одно время называлась станция метро. Посередине площади, в разбитом ещё до революции сквере стоит памятник поэту, на боковом фасаде «высотки», выходящем на Каланчёвку, укреплена мемориальная доска. Лермонтов сделал свой выбор «быть или не быть» в пользу БЫТЬ. И теперь он ЕСТЬ. Навсегда.
     …А Красные ворота были одним из наиболее замечательных образцов отечественного монументального искусства, настоящим шедевром стиля барокко. И вот Москва ныне лишена этой архитектурной доминанты. Несколько раз поднимался вопрос о воссоздании арки, однако из-за транспортной перегруженности площади, восстановление её маловероятно.      
      Впрочем, косвенное напоминание о триумфальной арке всё же существует. Достаточно спуститься под землю, на станцию метро «Красные Ворота». Свод центрального зала покоится на мощных пилонах, облицованных тремя видами мрамора. Так вот, эти пурпурного цвета пилоны с неглубокими нишами из серого гранита – своего рода персонификации тех Красных ворот. И всякий раз, попадая сюда, я думаю: очень красивая эта станция, ничего не скажешь. Она до сих пор производит сильное впечатление. Недаром проект архитектора Ивана Фомина получил в 1938-м Гран-при на Международной Ярмарке в Париже.