Николай МУШ

Николай МУШ

Николай МУШ

И снова взрыв!..

О некоторых "духовных" корнЯх терроризма с тоЧки зрениЯ ветерана войны

И снова взрыв, которому присвоено очередное имя "Тушинский"! И снова человеческие жертвы! А мне вспомнились произнесенные однажды в Думе слова П.А.Столыпина, который сам погиб от руки террориста: "Где аргумент - бомба, там естественный ответ - беспощадность". Можно по-разному относиться к этим словам, времена-то были разные. Но почерк терроризма мало изменился. Ясно одно, что процесс амнистии, так необходимый для стабилизации политического и социального равновесия в обществе, и терроризм - понятия несовместимые.

Переживая вместе со всей страной трагедию "Норд-Ост"-а, воспринимая ее, как кульминационный пункт в антитеррористической борьбе, окунемся в газетную и журнальную информацию периода начала этой борьбы. 13 января 1995 года, в разгар информационной войны между российскими СМИ и службой информации Дудаева, (и которую первые, по существу, проиграли), когда в Москве еще действовало агентство "Чеченпресс" - рупор Дудаева, поставляющий соответствующую информацию для СМИ, газета "Известия" (№6) опубликовала статью В.Выжутовича "600 секунд державной злобы". В статье понятия "держава", "державные устои" ассоциируются со словом "злоба" и поливается грязью армия. А газета "Вечерняя Москва" в тот же день, т.е. 13 января 1995 года преподнесла сенсацию - заявление вице-председателя правительства Н.Егорова: "Сегодня все средства массовой информации оказались в руках тех, кто имеет свои интересы в Грозном...".

устительстве федеральных властей был осуществлен преступный захват боевиками Ичкерии почти всей боевой техники 12-ой мотострелковой дивизии, дислоцированной в Чечне: до полусотни танков, десятки тысяч автоматов, БТР-ы, реактивные установки "Град" и даже пусковые установки для ракет с тактическим ядерным оружием.

Армия оказалась заложником в антитеррористической борьбе. А "демократическая" пресса стала во многом конфронтационной. Подтверждением служит данная статья В.Выжутовича, имеющая ярко выраженный конфронтационный характер. Конфронтацией по отношению к антитеррористическим действиям армии и правоохранительных органов насыщены статьи и выступления "правозащитников" типа С.Ковалева.

Бывший главный редактор "Огонька" Коротич практически ни одного номера не выпускал без "компромата" на армию. Вместо того, чтобы способствовать появлению в России законоответственных граждан, изгонять разрушительный сепаратизм, анархическое своеволие, пресса не нашла ничего лучшего, как применить конфронтационное противостояние по отношению к инакомыслящим, односторонность при освещении событий, двойные стандарты и прочие издержки такого подхода.
Иначе, как можно объяснить "двойной" стандарт к "демократичности" или "недемократичности" применения силы. Непротивление злу насилием при захвате чеченскими боевиками складов с оружием в 1992 году - демократично, отбирать же это оружие силой - недемократично. Способствовать созданию внутри России чужой армии со всеми атрибутами внешнего противника (с иностранными наемниками, тяжелой военной техникой, с внушением "солдатам" этой армии образа врага в лице "Державной Руси") демократично, но применять свою, российскую армию против этого "внешнего противника", имеющего силы, способные противостоять ряду европейских армий - недемократично.

И почему же "демократическое" правительство Е.Гайдара в своё время не охарактеризовало действие чеченских боевиков при захвате складов с оружием, как бандитизм, и не возбудило уголовное дело "на демократических началах"? И почему пресса, односторонне протестуя против гибели мирных граждан, весьма робко осуждала (или совсем не осуждала) воинствующий фундаментализм Дудаева, бросившего свой народ в горнило войны во имя призрачного суверенитета?

И кто же, как не "демократическая" Россия, возглавил в своё время "парад суверенитетов", своеобразный суверенитетный ""абсолютизм": ("берите столько суверенитета, сколько переварите!") Почему на экранах телевизоров не приводились интервью с жителями Чечни, высказывающими иную точку зрения: что у них никто не отнимал ни языка, ни культуры, ни веры, почему не напомнили, что материальное благосостояние многих народов Кавказа было по сравнению с российской глубинкой на порядок выше? Вопросы, вопросы...

Напомним еще раз: немногие из нацменьшинств в других странах могут обрести такой демографический "взрыв", какой выявлен в Чеченской республике по результатам российской переписи в 2002 году. Где же здесь "геноцид чеченского народа?"

И, может быть, не следует так раздувать тему о "духовных" корнях терроризма? Скорее всего, никаких подлинно духовных, религиозных корней у него нет. Это - попытка силой навязать повсюду свое влияние, поставить под свой контроль новые территории, защитить свои узко корыстные материальные интересы, внушая чувство страха и провоцируя нестабильность.

Для прессы необходима обвинительная направленность по отношению к террористам, отнимающим от людей высшее человеческое право - право на жизнь. Подумайте об этом, однобокие "правозащитники" типа С.Ковалева, не признающие, не видевшие в лице "Державной Руси" лучшего защитника малых народов. Между прочим, С.Ковалев продолжает конфронтационную деятельность. На пресс-конференции правозащитной организации "Международная амнистия" в Лондоне 24 октября 2002 года он высказал претензию к российским властям в связи с трагедией "Норд-Ост"-а. Для властей, мол, государственная амбициозность дороже жизни погибших заложников, а надо было бы пойти на уступки террористам, чтобы спасти всех.("Коммерсантъ", № 198, октябрь 2002). Позиция многих журналистов в наши дни, заблокировавших поправки к Закону о СМИ, запрещающие высказывания против антитеррористических операций (типа вышеназванной статьи В.Выжутовича) - это не борьба за свободу слова. Это - попытка оправдания вседозволенности в журналистской деятельности, недопустимой в критических военных ситуациях. Антидержавников не смущает, например, характеристика Китая, как великой державы, но у России они отнимают право на великость. А у армии - защищать эту Великость!

В 1941 году чьи-то сыновья шли на фронт, погибали, однако, не было и мысли сдаться, уступить врагу хоть часть территории России. Такова была общенародная гражданская позиция.

Конечно, масштабы противостояния внешнему противнику тогда и сейчас несоизмеримы. Но гражданская позиция должна быть одинаковой, и погибших на Дубровке заложников следовало бы приравнять к павшим на поле боя (по существу, в антитеррористической борьбе вызвали огонь на себя).

Гражданская позиция ветеранов войны и военной службы общеизвестна. Мы защищали Великую Державу, которая была нас равноценна, независимо от того, кто ее возглавлял. Для нас "война" продолжается делом, словом, убеждением. И на страницах прессы, и в Советах Ветеранов, и в общественных организациях. Однажды на заседание Совета Ветеранов войны и труда пришел участник обороны Сталинграда. После воспоминаний о военной молодости вдруг взорвался: "Что вы суете талон на ремонт зонтика, автомат дайте! Ведь совсем без защиты остались!". У нас действительно в перечне средств материальной помощи был льготный ремонт зонтиков. Вот уж поистине "неотложная помощь!". Есть над чем задуматься власть имущим. Превратив свободу во вседозволенность, наши доморощенные "демократы" выпустили злого джина терроризма из бутылки, и не знают, как загнать обратно.

Духовный кризис в России, о котором рассуждают политологи и социологи, одна из причин чеченской проблемы - это не кризис русского солдатского характера. Не может так быстро переродиться "русский характер" с тысячелетней традицией! Это кризис журналистики, выполнение социального заказа антидержавников видеть в армии только отрицательное и отбрасывать положительное. И афганская, и чеченская антитеррористическая кампании уже в наше время показали силу русского характера у солдат и офицеров. Нет необходимости повторять примеры героизма, но обидно, когда эти примеры не востребуются официальной пропагандой. Для воинов-афганцев их война такая же героическая эпопея, как и для нас Великая Отечественная. И они тоже объединены в свою ветеранскую организацию. И тоже бережно хранят воинские традиции, являющие яркий пример русского солдатского характера. (В.Николаев, "Живый в помощи").

У меня состоялся однажды весьма примечательный разговор с одним из ветеранов- афганцев на московском Митинском кладбище перед могилами ликвидаторов Чернобыльской катастрофы. Подходит рослый молодой мужчина в камуфляжной форме, как оказалось, бывший военнослужащий парашютно-десантных войск, воевавших в Афганистане. Мужчина с неподдельной гордостью стал рассказывать о своих "родных" войсках и все допытывался, узнаю ли я его настоящий возраст. "Мне дают меньше моих лет, потому что до сих пор живу по режиму парашютистов-десантников. Тренируюсь, утренние пробежки каждый день и пр". "А ты знаешь, батя, что такое парашютный прыжок в боевых условиях? - оживился он, - ведь это такая порция адреналина, когда никакой враг не страшен! И даже террористы! Не мы, а они боялись нас и частенько посылали вместо себя на смерть (и продолжают посылать) самоубийц - камикадзе". После некоторой паузы горестно заметил: "У меня здесь похоронен отец" (как я понял, тоже ликвидатор катастрофы). "Он скончался, когда я был в Афгане". Так слились у этого молодого мужчины две раны - афганская и чернобыльская - в одну, до сих пор кровоточащую рану.

Ярким примером русского солдатского характера явил нам подвиг молодого солдата пограничника Евгения Родионова, до конца выполнившего свой воинский и гражданский долг, отказавшись изменить Родине, вере и принять ислам. И которому только недавно был поставлен памятник в Подольском районе Московской области, куда перенесла его обезглавленное чеченскими террористами тело мать, узнав по сохранившемуся нательному крестику. "Демократическая" пресса не написала о нем ни строчки.

Во время работы на селе в пятидесятые годы приходилось наблюдать, как шли тогда в армию новобранцы. Шли к месту сбора с песнями, с гармошкой - нормальные русские розовощекие парни. Отсева по состоянию здоровья почти не было, несмотря на послевоенную неустроенность. И деревенские невесты смотрели на них, как на героев, хотя ничего героического еще не совершили. Престижность военной службы была для них не в материальном понятии, а в духовно - нравственном ("есть такая профессия - защищать Родину!").

Говорят, времена изменились. Но, повторю еще раз, не русский характер. Недаром сетуют некоторые социологи на "неподготовленность основной массы русского населения к психологической переориентации на нормы поведения, присущие западной цивилизации". Если сохранится в армии русский солдатский характер, русский дух - будет существовать и сама Россия. В этом - вернейший залог подрыва любых корней терроризма.

Обсудить на форуме.


Главная страница	Текущий номер	Архив	Гостевая	Форум	Обратная связь