СОГЛАСУЯСЬ С СОВЕСТЬЮ

СОГЛАСУЯСЬ С СОВЕСТЬЮ

Анатолий ТКАЧЕНКО. "Переделкинские прогулки". - М., МГО СП России, 2003.

"В литературах всех народов мы находим множество писателей, совершенно преданных искуственным интересам и нимало не заботящихся о нормальных требованиях человеческой породы. Эти писатели могут быть и не лжецы, но произведения их тем не менее ложны... Все певцы иллюминаций, военных торжеств, резни и грабежа по приказу какого-нибудь честолюбца, сочинители льстивых дифирамбов, надписей и мадригалов - не могут иметь в наших глазах никакого значения, потому что они весьма далеки от естественных стремлений и потребностей народных."

К этим строкам Н.А.Добролюбова (статья "Луч света в темном царстве") я обратился с целью помочь себе обрести верный тон в разговоре о новой, очень серьезной и смелой книге Анатолия Ткаченко "Переделкинские прогулки". Известный прозаик, которому уже за 75, решил с высоты возраста окинуть местным, незамутненным официозной критикой, взглядом литературное хозяйство эпохи соцреализма и вкратце высказать свое мнение. Эту огромную, архисложную задачу он пытается осуществить в небольшой, 114-страничной книжке, извинительно предупредив, что она - не труд литературоведческий или мемуарный, а личные мысли и свидетельства, путевые заметки.

Автор не спеша ведет читателей от одной писательской дачи к другой, рассказывая о давних и нынешних их жильцах. И тут в советники к Анатолию Ткаченко напрашиваются осторожная мудрость и деликатная смелость: дескать, не вороши слежавшее, правдой-маткой не обидь кого, напраслиной не охули. Ведь Переделкино - это средоточие самых маститых, как повелось считать, самых популярных, самых, самых... Герои, лауреаты, орденоносные призеры литературных рингов... В.Катаев, Г.Марков, А.Чаковский, Е.Евтушенко, Р.Рождественский, С.Щипачев,В.Солоухин...

"Начав с легкой прогулки по Переделкину, я углубился в настоящие "дебри" писательских и околописательских судеб и почувствовал: взялся за очень неприятное дело, "отравительное" для моей души, ибо я человек верующий и не приучен о ком-либо говорить осудительно," - признается автор книги, обнаруживая вдруг, что предпринятое им с легкой руки мероприятие нежданно-непредсказуемо оказалось делом сложным, даже"отравительным", которое тем не менее надо исполнить, поскольку оно " не дает покоя".
Тоска по истине, острая тревога за судьбу отечественной литературы не дают покоя Анатолию Ткаченко, а не желание обсудить-осудить кого-то. И эта его потребность правды, истины совпадает с накопившейся в народе нужде иметь четкие, объективные, а не нарочито размытые, конъюктурно плюралистические оценки всего произошедшего в нашем обществе за минувший век. И именно потребность правды обязывает автора во многом субъективных заметок быть бесстрастным, оценки свои, суд собственной памяти производить сообразно с судом времени.

А время проходит, а с ним проходит и все временное. Не очень-то оно пожалело даже такого известного в свое время поэта, лауреата Сталинской премии, как Степан Щипачев. Тонкий лирик зачастую брался за искусственные, заказные темы, насилуя свой талант. Нынче его помнят не за поэмы "Домик в Шушенском" и "Павлик Морозов", а за некоторые лирические стихи, за известную строку-афоризм "Любовь - не вздохи на скамейке и не прогулки при луне."

С благоговением автор отзывается о "громоздком старце с безунывной детской душой" Корнее Ивановиче Чуковском и о наставнике своем, талантливом, хотя и не очень известном Николае Атарове.
Далее на пути - дача, где отдыхал и творил А.Б.Чаковский. "Никакое иное издание, - замечает автор, - столько не потрудилось на будущую перестройку и распад советской империи, как "Литературная газета", главным редактором которой многие годы был плохой писатель, но умный политик и журналист Александр Борисович Чаковский". Его толстенные романы "У нас уже утро","Блокада", "Победа", надиктованные прямо на машинку, подавались критиками как высокие художественные творения, как крупнейшие события в советской литературе и были отмечены Сталинской, Ленинской, другими премиями.

Размышляя с иронией над "этими странностями того времени", А.Ткаченко ставит на вид изворотливое умение некоторых писателей пользоваться обстоятельствами, располагать их в свою пользу и награды получать не за литературу, а за поведение в ней.

Он останавливается возле дачи Сергея Сартакова, бывшего крупного литературного начальника, но посредственного писателя, автора обширных романов на историко-революционную тему, и мысленно обращается к нему: "Ах, дорогой бывший секретарь Правления! Я по сравнению с вами был и остаюсь прозаиком безвестным, но вступая в литературу, я уже знал: не надо учить людей грабежу и разору, то есть революции. "Зверя" в человеке и без того хватает, а вот добра, совести всегда было в недостатке. И потому могу сказать вам: сегодняшний революционный разор-передел - это продолжение начатого в 1917 большевиками, идеологию коих вы и проповедуете в своих романах".

Бескомпромиссно автор относится и к другому некогда именитому сибиряку, многолетнему вожаку Союза писателей СССР, лауреату Ленинской и Государственных премий, дважды Герою Соцтруда, постоянному депутату Верховного Совета страны Георгию Мокеевичу Маркову. Кому сегодня хочется перечитать его крупномасштабные романы, спрашивает автор, тем самым утверждая мысль, что знаменитым писателя делают неустанные художественные труды и искания, поэтическое отображение жизни, а не "преданность искусственным интересам" временщиков, не безоглядно ревностное, коленопреклоненное служение власти. А власть щедра на награды тем, кто ей служит. Сия истина извечна, но...

Хочется заметить, что А.Ткаченко зачастую с излишней брезгливостью, без каких-либо сносок относится почти ко всем писателям, которые либо сами не чурались должностей, либо своими же сотоварищами избирались на руководящие посты. У Стендаля есть выражение: "Чем более велик художник, тем сильнее он должен желать чинов и орденов, служащих ему защитой." Да ведь и Пушкин, и Некрасов возглавляли крупные журналы и от этого не становились менее великими.

Плохо - другое, когда литературными предводителями делаются люди посредственные, нахально присваивающие право-борьбу за общие интересы превращать в борьбу за личное благо, когда, оседлав чиновничий портфель, они начинают поспешно, с щучьей сноровкой издаваться и награждаться. Еще хуже, когда писатель проститутничает, готов служить переменчиво каждому и всякому, кто больше даст ему денег и благ. Эта самая антипатичная черта в характере некоторых литературных персон наглядно обличается и Анатолием Ткаченко. Остановившись возле дачи Е.Евтушенко, он с едким изумлением свидетельствует: этот "яростно советский поэт", как никто другой, всегда клялся в любви матери-России, но когда матери сильно занездоровилось, "верный" сын тотчас драпанул на жительство в США.

А Роберт Рождественский? "Кто не слышал, не знает его победных поэм и стихов, его бодрых, зовущих на каждодневный подвиг песен?" Соловей Кремля, компартии, Союза республик свободных, главный марксистско-ленинский идеолог от поэзии при первых же позывных горбачевской гробостройки переметнулся в лагерь "демократов" и те с распростертыми объятиями приняли его, глашатая так ненавидимого ими "развитого социализма". И вот, слышь, где-то в Переделкине воздвигают ему памятник.

О многих, но не обо всех важных переделкинских жильцах беспристрастно рассказал в своей книге А.Ткаченко, не желая кого-то осудить, умалить, обидеть. Из всего содержания книги вытекает само собой свидетельство-предостережение: время не пощадит даже одарённых людей, если они будут жить и творить не согласуясь с совестью и природой своего таланта, если, засуетившись, подзабудут, отринут нетленный завет Н.В.Гоголя, что "обращаться с словом нужно честно. Оно есть высший подарок Бога человеку. Беда произносить его писателю в те поры, когда он находятся под влиянием страстных увлеченяй."

Иван УХАНОВ

Обсудить на форуме.


Главная страница	Текущий номер	Архив	Гостевая	Форум	Обратная связь